Охранитель

В аграрную эпоху наций в современном понимании не было, применительно к тогдашним империям уместно говорить об имперских народах — империообразующих и покоренных ими, подчинившихся. При создании империй их элиты в основном состояли из представителей империообразующих народов, в дальнейшем же элитные позиции, вплоть до самых высоких, нередко открывались в буквальном смысле для всех. Довольно показательна в этом плане римская история. Империя, собранная народом, вдохновленным, говоря современным языком, жестким этнонационализмом, впоследствии управлялась провинциалами-неримлянами и даже варварами. Так, например, 1000-летие города Рима праздновалось в правление Марка Юлия Филиппа, более известного как Филипп Араб.

После того как в XVIII–XIX веках просвещенчество и промышленная революция разбудили нации, тогдашние колониальные империи столкнулись с двумя непреодолимыми проблемами. Во-первых, не могло идти речи об интеграции всех имперских народов в единые нации. Этому препятствовали глубокие культурные и религиозные и, можно даже сказать, цивилизационные различия и этнонационализмы империообразующих народов, нередко густо замешанные на расизме. Например, англосаксы не признавали равными себе не только любых неевропейцев, но и ирландцев (шотландцев и валлийцев более-менее признавали). Во-вторых, покоренные, подчиненные народы и население колоний — при том, что немалую его часть составляли представители империообразующих народов или их потомки, — осознавали свою собственную общность и обособленность от имперских наций и начинали требовать автономии или государственности, восставать и добиваться отделения. Так рождались новые государства, новые нации. Пионерами были североамериканские колонии Британской империи.

В XX веке все колониальные империи были демонтированы. Вторая половина столетия прошла под знаком противостояния двух сверхдержав — США и СССР. Первая начинала свой путь к империи с конфедерации колоний и прошла его за полтора века. Вторая была создана на руинах разрушенной мировой войной и революцией Российской империи (которая начала формироваться с XVI века при Иване IV) как совершенно новое во всех смыслах государство, однако довольно скоро стала возвращаться к традиционной державно-имперской политике.

В обеих империях активно стимулировалось формирование имперских наций и культивировались имперские национализмы принципиально интернационального (надэтнического) характера. США считались «плавильным котлом», в СССР даже на конституционном уровне провозглашалось образование новой исторической общности людей — советского народа (слово «народ» коммунистические идеологи любили больше, чем слово «нация», а «национализм» они настойчиво нагружали сугубо негативным содержанием, хотя суть от этих терминологических игр не менялась).

США было легче — они очень молодая страна, и даже WASP[5] не могут назвать себя коренным населением, а тех, кто мог бы, то есть индейцев, большей частью перебили, выморили, оставшихся вплоть до XX века за людей не считали. Американцы практически с самого начала установили у себя достаточно широкую цивилизационную рамку, в которую более-менее успешно вписывались практически любые выходцы из Европы, начиная от ирландцев и кончая греками. Хуже интегрировались потомки черных рабов, мигранты из азиатских стран. Проблема расизма стояла довольно остро. При этом WASP в XVIII–XIX веках, да и в первой половине прошлого столетия занимали явно привилегированное положение.