«Охранка». Воспоминания руководителей политического сыска. Том I

В провинции это было особенно заметно. Слабая административная власть на местах - во многих случаях растерявшаяся от непривычно трудного положения, - непрерывные террористические удары по ней, несовершенство розыскного аппарата (особенно в провинции) и стремление разбитой в столице революции поднять население против власти и потому направляющей революционных активистов в ту же провинцию, - все это, вместе взятое, отнюдь не создавало впечатления краха революции. Еще летом 1906 года, ко времени моего приезда в Саратов, революция никак не казалась раздавленной, и ее крах видим был, очевидно, только историкам.

Я, по крайней мере, его совершенно не наблюдал. Напротив, ожидался роспуск Государственной думы и сопряженные с этим, волновавшие правительство возможные беспорядки на местах. Сыпались соответствующие циркуляры В августе 1906 года я, например, получил циркулярное письмо от директора Департамента полиции (конечно, «весьма секретное) с предложением озаботиться «на всякий случай» подысканием в городе надежного места и лиц, у которых можно было бы в случае открытых беспорядков крупного размера спрятать наиболее важную часть секретной переписки охранного отделения.

Возвращаясь к моему сотруднику, рабочему Сергею, я должен сказать, что мне пришлось порядком с ним повозиться и потратить много времени на то, чтобы удержать его в рядах моей, тогда очень немногочисленной, агентуры.

Кстати сказать, когда я познакомился в течение первой недели со всеми моими секретными сотрудниками, то пришел к очень грустным выводам. Под первым впечатлением я решил было написать письмо директору Департамента полиции и изложить положение дела. Однако я этого не сделал Мне показалось неэтичным жаловаться на своего предшественника по должности, - я тогда был очень щепетилен в таких вопросах. Кроме того,

мемуарах

ведь мой предшественник, по выбору самого министра внутренних дел, назначен состоять при нем адъютантом. Какую же пользу принесло бы мне мое письмо? Рассмотрев дело со всех сторон, я отложил в сторону предполагаемое письмо.

В другом случае и в другое время, значительно позже, в 1912 году, будучи назначен начальником охранного отделения в Москве, я, вскоре после этого назначения, получил «для сведения» копию письма известного жандармского генерала М.С. Коммисарова, посланного им директору Департамента полиции, также не менее известному С.П. Белецкому. В этом письме Коммисаров, назначенный начальником Саратовского губернского жандармского управления и начальником местного районного охранного отделения (эти должности в 1909 году были, как читатель увидит, соединены), жалуется на отсутствие сколько-нибудь значительной агентуры, оставленной мной в его распоряжение. Так как на самом деле агентура была на исключительной высоте и директору Департамента полиции это было известно, я ограничился кратким письмом. Генерал Коммисаров в то время с исключительной настойчивостью и с отличавшей его неразборчивостью в средствах стремился попасть на мое место в Москву!

Занявшись Сергеем и часто и подолгу беседуя с ним, я несколько расположил к себе этого недоверчивого и трусливого по натуре молодого человека, и однажды он стал выкладывать предо мной содержание своей беседы с товарищем по работе в железнодорожных мастерских. Я выяснил, что местная социал-демократическая организация (большевистской фракции), получив известия, что постановления большевистской конференции в Финляндии будут заключать в себя крайне максималистские призывы, решила организовать местную конференцию служащих Саратовского узла, состоящих членами названной организации.

Предполагалось, что представители разных отделов и ветвей железнодорожной службы, состоящие в местных большевистских организациях и группах, собравшись на такую конференцию и выработав конкретные методы борьбы с железнодорожным начальством и его распоряжениями, внесут определенное расстройство в железнодорожное движение данного района, способствуя продолжению хаоса в стране.

Соответственно резолюциям, вынесенным на финляндской конференции, предполагалось, что за саратовской конференцией последуют не только забастовки железнодорожных служащих, но и более активные действия, террористические удары против наиболее реакционных представителей

мемуарах

железнодорожного начальства, затем порча пути, взрывы железнодорожных мостов и прочее.

Из намеков приятелей Сергея последнему казалось очевидным, что местная большевистская организация имеет в своем распоряжении склад оружия и мастерскую для изготовления и хранения бомб. Существование их, между прочим, подтвердилось, и эта мастерская и склад оружия были мной обнаружены и ликвидированы через несколько месяцев, о чем я расскажу в дальнейшем. Нечего и говорить о том, как я реагировал на полученные сведения! Ликвидация во что бы то ни стало этой опасной по могущим быть последствиям конференции явилась для меня очередной настоятельной необходимостью.