Оккультист(СИ)

Внезапно, напряжение ушло. Исчезла какая-то преграда между мной и реальностью. То, что защищало меня от нервного шока. Я вдруг сразу осознал всё, что произошло. Это было как удар молнии. Меня охватило отчаяние, страх и боль. Осознание собственного бессилия. Осознание потери. Во мне, как будто рвались тысячи бомб. Я закричал, не в силах сдержать себя. Колотил по полу кулаками. Слезы текли из глаз. Я потерял всё.

Проклятые дневники. Лучше бы вас вообще не читать. Лучше бы мне вообще не лезть в этот дом, а просто дать команду экскаваторам сравнять его с землей. Не имея сил встать, я пополз. Непонятно куда и зачем. Остановился только, когда руки мои уперлись во что-то жесткое наощупь, но не твердое.

Передо мной лежала моя сумка, в которой покоились оба дневника. Еще одна мысль молнией пронзила мое сознание. Владельцы обоих дневников предлагали уничтожить их. Я выполню их просьбу.

Кое-как найдя в себе силы, я поднялся с пола. На сгибающихся от слабости ногах, я прошел в кухню. Взглянул на лежащее на полу тело, почувствовал новый приступ отчаяния. Невероятным усилием воли заставил себя двигаться. Лихорадочно шарил по кухне в поисках спичек, пока не сообразил, что таковых у нас не водится. Плита электрическая.

Не замечать труп жены совсем было невозможно. Но услужливая память подсказала, что жена иногда баловалась табаком.

Так и есть. В ее кармане лежала пачка тонких сигарет. А прямо в этой же пачке - пластиковая китайская зажигалка. Нервный смешок вырвался из моих губ. Спустя пару минут, я уже хохотал, не в силах сдерживать эмоции.

Схватил табурет. Он был целиком из дерева и здорово годился на роль погребального костра для проклятых книжонок. Не имея желания искать что-либо, я начал отчаянно дергать его ножки, делать все возможное, чтобы разломать. Табурет не был склеен или сбит гвоздями. Я разобрал его быстро, но не без усилий.

Теперь необходимо было развести костер. И снова услужливая память с ехидной ухмылкой подсунула мне воспоминания о том, как мы всей семьей ходили в однодневный поход недавно.

Меня опять скрутило. Сквозь пелену отчаяния, мутным от слез взглядом, я рассматривал стены. Кое-как дошел до кладовки, в которой стояли наши туристические принадлежности. Нашел там жидкость для розжига и пошел прямо в коридор.

Сомнений не оставалось. Я стащил в коридор все нужные вещи, и прямо там начал разводить костер. Не хочу описывать, скольких усилий мне это стоило. Но в конце концов веселенький костерок полыхал прямо посреди коридорного линолеума.

Настал момент истины. Я вытащил из сумки дневники Слаутина и Анексиева. Настал их час. Но что-то внутри меня отказывалось бросать их в костер. Пальцы рук свела такая судорога, что я еле сумел разжать их, отведя руки в сторону от костра. Точно. Что-то мешало мне сжечь их. Но и оставлять такую гадость было нельзя. Я собрался с силами и смог жидкостью для розжига кое-как сделать мокрую дорожку от тетрадей до костра прежде, чем пальцы снова свела судорога и они отпустили бутылку.

Тоненький огонек побежал по мокрому следу и весело принялся за тетради. Внутри меня разыгралась такая какофония желаний и побуждений, что я ощутил себя бочкой, в которой вовсю сгорает порох. Я вцепился зубами в руку, стремясь хоть болью отрезвить затуманивающееся сознание. Оно просветлело, едва только струйка крови из прокушенной руки хлынула в рот.

В тот же момент пламя на тетрадках как будто взбесилось. Вспышка была такая, что оно перекинулось на одежду, висящую в коридоре, начало пожирать обои. А мне вдруг разом стало пусто на душе. Так пусто, будто все человеческое вдруг вынули из меня.

Я был отрезан пламенем от входной двери, но меня это не волновало. Вздохнув, я вышел на балкон. Холодный ночной ветер, огни города, красочно расцветившие ночь. Все это оставило меня совершенно равнодушным. Я никогда не баловался табаком. Был принципиально против. Но сейчас неожиданно потянулся за лежащей в кармане пачкой.

Горький вкус табачного дыма наполнил мои несчастные легкие. Голова вдруг стала тяжелой и зазвенела, словно от удара. Вероятно, это и определило мой следующий шаг. Совсем не думая, я перелез через перила балкона, отклонился назад и отпустил руки.

Страха не было. В потоке воздуха я перевернулся лицом вниз. Упругий тугой воздух бил мое тело. Асфальт быстро приближался. Тело напряглось, предчувствуя встречу с твердой поверхностью... Темнота наступила прежде, чем мозг успел осознать боль...

* * *

Я открыл глаза. Осознать где я и что что со мной - не получалось. Какие-то размытые пятна двигались перед глазами. Шевелиться не получалось. Изо рта, вместо членораздельных слов вылетали только невнятные звуки...