Оккультный Сталин

«Приступив к работе на заводе “Электроуголь”, я вскоре почувствовал потребность в теоретических разработках электроугольной технологии, которая должна иметь теоретическую базу, чтобы отвечать на практические вопросы: в первую очередь, какое сырье наиболее пригодно для производства того или иного изделия, каким образом построить технологический процесс и др. К сожалению, такой базы по технологии электроуглей не оказалось, поэтому я вынужден был использовать единственный способ, который был возможен в наших условиях, – способ проб и ошибок, примененный мной при разработке новой марки прожектных углей».

Метод проб и ошибок является частью работы каждого инженера во всем мире, но степень применения такого подхода в СССР была чрезмерной. Чалых подчеркивает, что он фактически заменял собой целый НИИ, отсутствие которого чувствовал особенно остро.

Инженер Емельянов, также работающий в электродной промышленности, подтверждает распространенность способа проб и ошибок и объясняет, что он и его коллеги знали, что для производства электродов нужны кокс, антрацит и смола, но при этом им не был известен точный состав перечисленных компонентов.

О бесконечных неудачных опытах рассказывает и Логинов – инженер, занимавший в 1930-е годы должность зампредседателя Всесоюзного объединения точной индустрии. Ему и его сотрудникам приходилось постоянно изобретать велосипед – то есть воссоздавать технику, которая уже была в эксплуатации. Однажды он и его сотрудники получили задание от нефтяной промышленности воспроизвести прибор, прежде закупаемый за границей. Несмотря на то, что ВОТИ получал 300 долларов за прибор, который в противном случае заплатили бы иностранному предприятию, ему за целый год не удалось создать продукцию такого же качества. Лишь после выговора на конференции Логинов и его коллеги начали второй ряд опытов и на этот раз соорудили конструкцию, удовлетворившую заказчика.

Но такие неудачи советских «спецов» ни в коем случае не воспринимались как провал. Никто из них не считал подобные задания невыполнимыми – наоборот, они гордились тем, что являются пионерами и основоположниками новых областей знания.

Склонность советских инженеров к бесконечным опытам находила свое отражение в художественной литературе и в кино. В комедии Погодина «Поэма о топоре» рабочий Степан, сваривший кислотоупорную сталь, забыл «рецепт» сварки стали и неутомимо продолжает экспериментировать.

В фильме «Четыре визита Самуэля Вульфа» режиссер Столпер показывает коллектив инженеров, который три года возится с флотационной машиной и только после 120-го опыта сумел ввести машину в строй.

Если основой работы старых специалистов являлись расчеты и чертежи на бумаге, то характерным признаком действий молодых советских инженеров стал способ проб и ошибок на месте. Вследствие такого подхода было забраковано огромное количество сырья, испорчено множество машин и произведена уйма негодных деталей.

Инженер Емельянов рассказывает, что летом 1932 года на Ижевском заводе они получили стопроцентный брак при производстве калиброванной стали. Так как после бесчисленных опытов они всё еще не имели положительного результата, Емельянов попросил немецкого специалиста рассказать о режиме отжига автоматной стали: «Я увидел, как мой собеседник изменился в лице и с каким-то замешательством переспросил меня: “Отжиг автоматной стали? Если вы хотите иметь стопроцентный брак в производстве, тогда отжигайте ее”». Выяснилось, что особенность такого вида стали давно известна и что отжечь ее невозможно, – просто молодые советские инженеры не считали нужным читать дореволюционные учебники.

Чалых пишет о своих опытах: «Эксперименты проводились в производственных условиях, что по сравнению с лабораторными исследованиями требовало повышенного расхода сырья. Пройдя операцию обжига, мои угли обнаруживали явную непригодность – брак. Брака я так много натворил, что это событие не прошло незамеченным. Я получил прозвище “великий бракодел”. Огромная цена была заплачена за положительный результат».

Впрочем, сами молодые «спецы» воспринимали «натворение» брака не как повод для разочарования, а как неизбежный шаг на пути к овладению производством. Брак был для них «временной проблемой», возникшей вследствие первоначальных трудностей социалистического строительства, а вовсе не в результате неверной политической установки на плохо продуманную и радикальную индустриализацию.