Оккупация

Надо ехать в СБУ. Напроситься на прием к генералу и посмотреть на его реакцию. Он вряд ли сумеет скрыть, что ему только что звонили.

Кобыльчак и не заметил, как дошел до своей машины.

– На Владимирскую, – бросил он.

И тут, последней каплей… последним звонком – был звонок генерала Моршака. По защищенной линии, по установленному в машине телефону.

– Ты сейчас где?

– Еду на работу, Василь Василич.

– А ты знаешь, что произошло?

– Вы о чем?

– О том! – вдруг взорвался Моршак. – О бухле! Ты хоть знаешь, где оно?!

– Так точно, в Германии.

– Хрена два!!! Его полиция задержала!!!

У Кобыльчака начало сосать под ложечкой.

– У нас есть еще две партии. Отправим…

– Заткнись, придурок! Хрен ты чего отправишь! Они все знают!

У Кобыльчака внутри все оборвалось.

– Что знают?

– Про то, что ты, умник, в водяру намешал!

Вообще-то, придумал намешать в водку сам Моршак, но, как и любой советский начальник, он благополучно об этом забыл и при провале свалил все на подчиненного. Твои победы – это мои победы, а вот твои проблемы – это твои проблемы.

– Там уже сдох кто-то! Через Интерпол пришел запрос, в нем все черным по белому. И имена там – мое и твое, крупным шрифтом. Мне уже с Банковой звонили!

На самом деле умерли двое водителей, которые решили в ожидании полиции опробовать левую водку, которую они везли, – все равно немцы выльют. Плохо им стало в полицейском участке, спасти их так и не смогли.

Еще через несколько часов умер один из полицейских – бывший казахский немец, теперь гражданин Германии, он не смог удержаться и прихватизировал пару бутылок из изъятого. На свою беду.

Особую пикатность делу придавал тот факт, что переупаковать часть бутылок, добавив в них отраву, решили не где-нибудь, а на том самом спиртзаводе, принадлежащем ДУС – Администрации президента Украины. Просто это было самым очевидным решением на тот момент – сделать на «своем» заводе. И теперь, когда все это начало всплывать, немцам оставалось только установить, где именно в водку был подмешан яд. После чего почти неизбежным становилось объявление Украины террористическим государством и прекращение любой ее поддержки.

Перед самыми выборами.

А про завод ДУС знали или могли догадаться многие…

– Можно на русских…

– Хрен ты на русских! Русские это все и слили! Остается только понять, как они все это узнали, мать твою! Может, ты слил?!

– Да вы что…

– Ублюдки, мрази, с…и, с…е племя! – Моршак не стеснялся в выражениях. – Думаете, я за вас теперь свою ж… подставлю. Не дождетесь…

….

– Давай в Управление – мухой!

Кобыльчак откинул на сиденье трубку, противно пищащую. П…ц теперь.

– Евген Михайлович… вам плохо?

– Не… – непослушными губами сказал он, чувствуя как внутри разгорается боль. – Давай… на Владимирскую… живо.

Водитель рванул машину с места.

Это и стало последней каплей в цепи событий, которые сорвали всю лавину с места…

Поняв, что произошло что-то неладное, водитель гнал служебную «Шкоду» почти на пределе ее возможностей. А улицы в Старом городе Киева коварны… очень коварны. Узкие… горбатые из-за того, что Киев на холмах построен, еще и с плохим асфальтом – из-за чего водители, объезжая ямы, часто выезжают на встречку. Вот и тут… водитель «КрАЗа» ехал немного ближе к центру дороги… а водитель «Шкоды» на опасном участке привычно вильнул рулем, объезжая рытвину. Последнее мгновение – как ожог – надвигающийся бампер самосвала…

Кобыльчак не понял, что произошло, – он ушел в себя, проигрывая дальнейшие варианты действий (а нормальных не было – взрывы, теперь и тут провал), – и тут удар, хлопок подушек безопасности, боль в ушах, в груди и звенящая тишина…

И тем не менее он был жив и даже не поломан. «Шкода» – а теперь это группа «Фольксваген» – делает отличные, крепкие машины, способные спасти жизнь водителя не хуже куда более дорогих. Все заложенные в конструкцию машины возможности сработали идеально, и там, где на месте той же «девятки» была бы смятка и как минимум один труп – даже водитель не был серьезно ранен…