Оккупация

О том, что в городе произошел теракт, Анна услышала от своего сослуживца Володи Рудых. В своем кабинете она слышала какой-то хлопок, но не придала этому значения.

Все утро у нее ушло, чтобы правильно закрыть подозреваемого в сокрытии убийства Вахтанга Тарамадзе – а это не так-то просто сделать. Она допросила его под протокол, потом метнулась в суд за санкцией на содержание под стражей. Там – страшная очередь, как всегда, даже в домайданные времена каждый судья подписывал в день до четырехсот разного рода процессуальных документов – а как быть, если по новому УПК практически любое следственное действие санкционирует не прокурор, а суд, а суду штатные единицы под новые полномочия добавить забыли. Вот и штамповали обезумевшие от вала судьи свои решения потоком, ни во что не вчитываясь… получилось даже хуже, чем раньше, поскольку прокурора за постоянные процессуальные ошибки могли с работы снять, а судья – лицо неприкосновенное. Но если было плохо тогда, в те времена, когда две угнанные за ночь машины в Киеве вместо одной были уже ЧП, – то что же творилось сейчас, когда за ночь угоняли по двадцать, а то и тридцать? Или когда в день по сто пятьдесят – двести разбоев и грабежей?

Тем не менее Анне как бывшему сотруднику суда удалось быстро прорваться через ад судебных коридоров, ее документы занесли и отштамповали без очереди. С этим документом она имела право отправить подозреваемого за решетку на тридцать суток.

Вернувшись в Генпрокуратуру, она попыталась попасть на прием к Барышнику – но он сначала не принимал, а потом и вовсе куда-то срочно сорвался… она пошла в кабинет, потому что у нее, как и у любого другого следака, было полно других дел, и сроки по ним поджимали. Это только в фильме Шерлок Холмс одним делом занимается, а на следаке их по нескольку десятков одновременно висит. Шерлок Холмс бы повесился…

И вот…

Громко открылась дверь, на Рудых была куртка с эмблемой Евровидения.

– Слышала?

– Что?

– Вокзал взорвали!

Она не поняла:

– Как взорвали?!

– Теракт! Говорят, несколько десятков человек в мясо!

…

– Поедешь?

Она пожала плечами. Не то чтобы она была жесткосердечной, просто работа следователя…

– Я не начальник, чтобы на ЧП ездить.

– Ну как знаешь…

У Рудых отец был генералом полиции, так что, в отличие от нее, дел ему давали немного. Он подбивал под нее клинья.

Еще немного поработав и решив, что сейчас самое время занять место в кабинет Барышника, она пошла на прием к шефу.

Секретарша у Барышника была нетипичная – если другие начальники старались брать практиканток с ногами от ушей, то у Барышника была старая, но верная тетя Настя, уже пенсионного возраста, сама бывший следователь. В этом был свой резон – тетя Настя никак не предала бы. А еще – Барышник любил свою жену, хотя и это тоже было редкостью в правоохранительной системе.

– А Игнат Сергеевич…

– Не приехал, – тепло улыбнулась женщина, – да ты зайди. Чаю попей…

– Теть Насть…

Чай был по-настоящему вкусный. С травами…

– А?

– Говорят, вы замужем за милиционером были.

Старая секретарша прищурилась. Она знала много, даже очень много.

– Была. А чего так интересуешься? Тоже надумала? Говорят, ты с Берестовым…

Аня засмеялась:

– Нет…

…

– Точно нет.

– И правильно, – отрезала тетя Настя, – не связывайся. Вообще от ментов держись подальше.

– А вы…

– Дура была! Вот и связалась… – тетя Настя отхлебнула свой чай, – в молодости все глупые. Тем более… настоящий мужчина, мужик! Сейчас это редкость – мужики-то. Все размазни какие-то, облако в штанах, да и только. А потом понимаешь… да поздно. Выйти за мента – это как с уголовником по переписке…

– Ну уж вы скажете…

– Так и есть!

Тетя Настя снова отхлебнула чай.

– Это потом понимаешь: менты и уголовники – это почти одно и то же. Как волк и собака… вроде где волк, а где собака? А корни-то общие. Дают о себе знать.

…

– И понятия у них почти одинаковые… хорошие-то менты, честные да правильные, только в фильмах, а так… повывели всех давно. Да и… загнанные они всегда… толку от них никакого ни в семье, ни в постели…

Аня подумала, что тот, о ком она думает, никак не выглядит загнанным.

– Ну а если это будет… скажем, полковник?

Тетя Настя засмеялась…

– Э… куда хватила… полковник. Хотя… если целый полковник, может, и стоит попробовать. Деньгами-то точно не обижена будешь. Хотя…

…

– Это же как банка с пауками. Они там все жрут друг друга, и чем выше, тем страшнее. Хотя… сейчас везде такое. Так что…

…

– Если не боишься тут прослыть врагом народа, устраивай свою жизнь. А если боишься – тоже устраивай. Пока молодая… когда еще целый полковник попадется.

…

– Сколько лет-то ему…

– Лет сорок, – машинально ответила Анна и покраснела.

– Самое оно. Ребенка он тебе заделать еще сможет, и не одного, а пионерские костры в ж… уже отгорели. Не получится – имущество отсудишь при разводе, да и ребенок при тебе останется. Дети, они…

Зазвонил телефон.

– Я сейчас, – подмигнула тетя Настя.

Тетя Настя вышла из своей каморки, а Анна подумала, что нечто схожее ей говорил и Берестов. Менты и бандиты – суть одно. От мента до бандита – шажок…