Оклик

Сухое русло вади Сансан только усиливает ощущение бессилия, жажды, но и упрямства; гора Сансан, покрытая жестким кустарником, словно бы стриженная коротко, по-солдатски, с таким же солдатским упорством не сдвигающаяся с места, наконец-то отвалила вправо; впереди какое-то селение, и не верится, что там, совсем рядом, в эти минуты живут нормальной человеческой жизнью: не бегут. У Цур-Адаса и Мево-Бейтар поворот на юг – в сторону Рош-Цурим и Кфар-Эцион – сухие горы, сухие вади, верблюжья шкура пространства.

Ревут громкоговорители:

"Вот они. Идут парадом. Герои героина, кока-колы и кокаина. Наркомы наркоманов. Мэры и премьеры. Мини-министры на час, не для примеров и примерок. Неоперившиеся хищники пера, фармазонщики-телевизионщики, журналисты-эквилибристы и шпагоглотатели. "Вечного колеса" изобретатели от наполеоновского Термидора до израильского Меридора. Комики-иллюзионисты и камикадзе-автомобилисты. Теоретики-еретики. Политические жонглеры и горлодеры. Солоны, несолонно хлебавшие. Хилософы – бесплотнее Плотина. Шоферы, гудящие в шофары".

Так проходит слава мирская. Парадом.

Через пустынные улочки Керем Тейманим [93] выхожу к морю, сразу – обрывом – тишина, ровный шум вод.

Стена декоративной зелени дымится под ударами влажного солнца. Рыжий в проплешинах и подпалинах берег в который раз впадает в молодость, с бесстыдной застенчивостью покрываясь весенней шерсткой зелени.

Одинокая девушка с книгой. Берег пустынен. Весь люд, в любое время дня и ночи, снующий по набережной, втянуло пылесосом пуримского карнавала, рев которого доносит издалека порывами ветра.

Из каких-то окон обдает музыкой, негромко, щадяще, тревожно, до обмирания сердца: "Токката и фуга" Баха.

Тишина и синий фильтр морских пространств. И музыка – ручей в бликах солнца, несущий весь сор жизни, еще более высвечивающий зеленый выдох дерева, март восемьдесят второго, полный щемящей тревоги и невнятных надежд.

Одинокий голос, пропадающий в шуме моря. Человек над обрывом, обращен в даль, кличет кого-то: говорят у него утонул сын, но тела его не нашли, вот он и сошел с ума – кличет, уверенный, что тот в море, живет и резвится с дельфинами.