Окликни меня среди теней

Рогна! И другая держит за руку леди Селину. А третья стоит перед ними, и в руке тот самый факел — бросает мертвый фиолетовый свет на морщинистое лицо. Нет сил шевельнуться, все тело будто налилось холодной вязкой жидкостью.

«Тина! На мне фиолетово-голубой участок спектра. На тебе от алого до инфракрасного. Замыкаем круг!»

Леди Селина! И от стыда горячая волна омыла тело: та сохраняет самообладание, а она, Тина, даже не трепыхается, пойманная в капкане рогны. Ее называли алой леди, ее цвет алый. Да явится он! Да вольется в него сила молний из того мира!

И он явился — ослепительно алой дугой. А слева вспыхнула голубая. Дуги соединились, образовав круг: в центре она с леди Селиной и вцепившиеся в них рогны. Пульсирующий свет побежал по кругу, меняясь от голубого до алого, вибрация пронизала тело. Локоть отпустили, лицо рогны справа исказилось от напряжения.

«Мы держим их, а они нас. Продвигаемся вперед, замыкаем в круге рогну с факелом. Она не должна унести его в Темный чертог!»

Как же трудно! Кажется, тело разрывается на части. Удается делать только маленькие шажки. А рогна с факелом издевательски смеется и легко делает несколько шагов назад. Вверху вырисовывается черная арка.

«Преддверие Темного чертога», — говорит леди Селина, и голос дрожит. Даже Танцующая едва может сопротивляться.

«Тина… — Незнакомый голосок, а это откуда? Ах да, совсем забыла об Эмили. — Поделись со мной силой. Это крайне важно».

Откуда она возьмет еще силу, сама вот-вот упадет. Никита!.. Прости, что убиваю тебя, тебе со мною очень не повезло.

Однако сила приходит — иная, чем у нее, но льется широкой могучей рекой. Воздух вокруг уже звенит от напряжения. Тина впивает эту энергию — никогда еще не купалась в таком океане! — и изливает его назад, на Эмили. Сможет ли та выдержать? Как она, Тина, выдерживает такое?

Рога с факелом уходит, издевательски пританцовывая. Кажется, леди Селина стонет. Эмили вдруг вывертывается сзади и легкими шагами спешит за уходящей рогной. Неуловимо быстро нагоняет ее. Протягивает руку — и факел теперь в ней! Эмили высоко поднимает его, а Тина кричит от невыносимого напряжения — кажется, молнии того мира пульсируют сквозь нее.

Рогна хватает Эмили за пояс, пытается достать факел — и не может. Как бы жуткий танец начинается на черно-зеркальном полу — две маленьких фигурки, а вокруг громоздится нечто черное. Фиолетовый свет скользит по выступам, аркам, каким-то жутким статуям — а может, это живые существа?..

Темный чертог! И Эмили сама отнесла в него факел хаоса!

НЕТ!!.

Алая молния рассекает темноту впереди. Но не гаснет, а только пульсирует — в такт пульсирующей боли в голове. Всё содрогается… а потом начинает рушиться. Обваливаются, разламываясь на куски, арки; с жутким воем мечутся существа, что казались статуями; голубое пламя пожирает черные стены…

«Эмили отнесла факел забвения в Темный чертог, — звучит в голове. — Она, а не его хозяин, выпустила на волю силы хаоса. Трехмерное пространство Чертога перестает быть. Эмили погибла, но боюсь, что и нам не выжить».

В сумрачном вихре еще кружатся какие-то обломки, но скоро пропадают. Теперь впереди стена мрака, и быстро холодает. Тоскливый шепот раздается со всех сторон — будто стонет, распадаясь, сама плоть Вселенной. От неимоверного холода останавливается сердце…

Лон Метельский. По дороге в Альфавиль

Быстро темнело, ярче стала луна и появились первые звезды.

— В странной компании мы оказались, — сказала Хельга. — Две ведьмы, одна совсем юная, да и мужик непростой.

— Зато помогли избавиться от этих демонов, — сказал Метельский. Он сориентировал глайдер по компасу (обязателен в аварийном комплекте). — Сначала летим в Москву, тебя надо оставить в безопасном месте, а то небось уже ищут беглянку. Ты как себя чувствуешь?

— Будто с похмелья, словно меня чем-то опоили. Одна красноглазая тварь подобралась совсем близко, думала мне конец. Но нет, набросилась на другого. Жуть…

Метельский сглотнул: — Я видел.

— А ты найдешь, куда лететь? Мой трансид по-прежнему в отключке.

— Простенькую карту Сивилла проецирует. Пока летим на юго-восток, а там, надеюсь, войдем в зону связи. Ориентируемся по компасу… Вот черт!

Стрелка начинает кружиться то в одну сторону, то в другую. Лунный серп будто раскачивается.

— Небо! — кричит Хельга.

«Крыша, прозрачность!»

Звезды начинают пропадать одна за другой. Нечто чернее ночной темноты появляется среди них и словно заворачивается в спираль. Витки начинают слабо поблескивать, а с неба доносится глухой гром. Становится видно лучше: чудовищный черный водоворот вращается в небе, раскидывая в стороны звезды, Луну и подбираясь к горизонту. Из вихря выпадают то ли обломки, то ли какие-то фигуры, но рассыпаются, не долетев до земли. А теперь и сами звезды начинают падать, будто дождем…

«И звезды небесные пали на землю, — дрожащим голосом сказала Хельга. — И небо скрылось, свившись как свиток…». Это из «Апокалипсиса»[29], я скачала на трансид. Читала в лагере, пыталась понять, что происходит.