Окна

…Признаться, не очень-то я и хотел ехать к старателям, — из того немногого, что я вообще знал о них, сложилась в моем представлении примерно вот какая картина: несколько десятков расторопных мужичков, специалистов на все руки, злых на работу и азартных до больших денег, сбиваются в артель, добровольно на восемь месяцев в году ссылают себя, куда и вертолет не залетает, живут там в наспех сколоченных «бунгалах», наказав себе терпеть все полагающиеся в таких условиях лишения, и горбатят по двенадцать часов в сутки, без выходных и праздников. Ну, а остальные двенадцать — снят… И если уж на комбинате был такой разрыв, такие «ножницы» между самоотверженностью и организацией труда, то что можно было ожидать увидеть у старателей? «НОТ по принципу: Федя — надо!» — как выразился Валера Хонякин… Но Асоцкий уговорил, пообещав познакомить с интересным человеком, кавалером ордена «Знак Почета» Петром Константиновичем Коротких — зачинателем старательского дела на Иультине. «Когда-то, — рассказал Асоцкий, — Коротких, сам горняк с Донбасса, организовал здесь и возглавил первую объединенную старательскую артель». Объединенной она называлась потому, что была многолюдна и состояла фактически из отдельных коллективов, работающих на разных участках.

Впоследствии, в интересах производства, артель решили разделить на несколько самостоятельных — «Амгуэма», «Перспективная», «Арктика»… — и Петр Константинович остался председателем «Арктики». У него в артели работало семьдесят пять человек…

В «Арктику» мы и направлялись. Асоцкий и Коротких уже ждали в гостинице. Директор Пивоваров выделил свой «газик». Мы выехали за поселок, вброд перескочили мелкую Иультинку. Здесь, свернув влево, почти сразу полезли вверх по крутому склону. Это была все та же Гора — артель «Арктика» стояла как раз с противоположной от поселка ее стороны. Я поинтересовался, какой длины дорога и кто строил, — эти дорожные проблемы прочно теперь во мне засели. «Сами, кто ж нам построит? — сказал председатель. — Тут примерно километров двадцать. Два года делали». Двадцать, это значит, не намного меньше, чем на «Светлый», и дорога была настоящая, не просто вездеходный след в тундре, — прорезана и расчищена бульдозером. «У меня есть один старатель, — как бы откликаясь на мои мысли, продолжил Петр Константинович, — в поселке живет, так он тут на своем «Запорожце» проходит, да бывает, еще пятерых с собой прихватывает!» За перевалом, глубоко на дне узкого распадка, показались домики, взрытая бульдозерами земля, холмы отвалов возле промустановок. Когда спустились, Коротких выскочил из машины первым и шутливо пригласил: «Ну, не бойтесь, все комары у меня привязаны!» И тут же: «О, черт, кто их спустил?!».