Окна во двор

Первое. Я как все. Нельзя жить в обществе и быть свободным от общества, не так ли? В нашей конторе берут все без исключения. Если бы я не брал – меня бы выжили через полгода. И у меня не стало бы вообще никакой зарплаты, ха-ха. Или совсем копеечная.

Второе. Я на самом деле приносил людям пользу, облегчал их жизнь. Вот, например, в ФМС есть два окна: получить загранпаспорт общим порядком или за 12 000. В первом окне намаешься: то анкету не так заполнил, то фото не подходит, и месяц ждать. А во втором – тебя быстро обслужат. Вот я и был таким «вторым окном». Если у человека есть лишние деньги и нет лишнего времени – отчего бы не взять на себя часть его забот?

Третье. О да, конечно, я мог бы найти честную работу. Но у меня жена, которая любила поздно вставать и читать английские книжки в постели. Да и сколько она могла заработать, выпускница иняза? У меня старая больная теща-вдова (она всегда, еще сорока лет, была старая и больная, всегда «полеживала», ей всегда нужны были самые лучшие врачи). У меня талантливый сын и красивая дочь. Я обязан был отправить сына учиться за границу и красиво одевать дочь. Разве они хуже других?

Четвертое. У нас в конторе берут все… Ах, да, я уже об этом думал. Нет, нет, тут вот какая тонкость. Берут все: секретарши – конфетами и духами, референты – коньяком, большое начальство – пакетами акций. Я, конечно, брал не конфетами. Но ведь и с нашим начальством меня не сравнить. Что я такого нажил? Что я, миллионер? Разве что рублевый, да и то не очень «мульти».

Я просто мелкий комар, который в туче других комаров вьется и зудит над какой-то жирной тушей. Вился и зудел, точнее говоря, потому что эта туша вдруг махнула хвостом и прихлопнула меня. Несправедливо? Какое глупое слово…

И еще он вспоминает, как его выводили с допроса и везли в изолятор.

Он вспоминает голые весенние ветки на бульваре и думает: «Когда я еще раз увижу деревья и небо?»

тема судьбы По поводу люка в газонной траве

О чем думает сын человека, которого внезапно арестовали за взятки?

Он вдруг вспоминает, как много-много лет назад он шел по бульвару с мамой – и вдруг захотел пойти по газону. Вырвал руку и побежал. И провалился в открытый люк. Перелом ноги, руки и челюсти. Вся семья на каникулы осталась в Москве, хотя уже куплены были билеты в Анапу.

Папа потом спрашивал его: «Зачем ты туда побежал? Нет, я не ругаюсь, я очень тебе сочувствую, но ты все-таки скажи – зачем?»

Вот и он теперь повторяет в уме – папа, зачем?

Особенно после разговора с девушкой. Практически с невестой. Он сам ей позвонил, как ни в чем не бывало:

«Давай встретимся?»

«Давай, конечно. Только не у тебя. И не у меня. Где? Ну, давай так – метро “Спортивная”, выход из заднего вагона, ты от центра едешь? Буду ждать прямо у выхода, на улице. Там найдем кафе какое-нибудь. Нет, нет, в центре не надо. И на “Фрунзенской” тоже не надо, там толпа народу. Да, конечно, без машины гораздо удобнее», – она говорила очень бодро и даже деловито.

«Я перезвоню через пять минут, ладно?» – сказал он.

«Ладно, жду» – сказала она. Ему показалось, что она искусственно улыбнулась.

Все понятно.

Наверное, это будет последнее свидание.

Какая пошлость, боже мой. Но как быстро! Как будто кнопку нажали.

Как говорил папа: нельзя жить в обществе и быть свободным от общества, как говорил Ульянов-Ленин…

Кто говорил, папа или Ленин?

Уже полчаса прошло, а он все стоит и смотрит в окно. А она ждет, когда он ей перезвонит. Он вдруг испугался – позвонит, а ее нет. Абонент недоступен.

Но нет, она сразу ответила:

«Ну, что? Договорились? Значит, метро “Спортивная”?» – бедняжка, как она старается говорить как ни в чем не бывало.

«Погоди. А ты уверена, что ты хочешь сегодня встретиться? Или… или все-таки не очень хочешь?»

«Это должно быть твое решение», – вдруг очень серьезно сказала она.

Ага. То есть он сам должен решать, имеет ли он право компрометировать девушку. Он, сын человека, арест которого уже второй день торчит в топе «Яндекса». Не говоря о ЖЖ и «Фейсбуке». С отвратительными, но, увы, справедливыми комментариями.

Однако встретиться все-таки надо. Типа как бы точки над «ё».

«Давай, назначай время», – сказал он.

Он ехал в метро и представлял себе, как они встретятся и она поначалу будет делать вид, что ничего не случилось, болтать о всякой ерунде.

Они поцелуются, потом пойдут искать кафе, найдут, сядут у окна, закажут кофе, она долго будет размышлять, съесть пирожное или все-таки воздержаться от сладкого-жирного (она была очень стройная, но это ей нелегко давалось, и она все время шутила по этому поводу, безо всяких комплексов, и ему это очень нравилось). И он тоже будет делать вид, что ничего не случилось.

Ему будет трудно начать разговор. В смысле, серьезный разговор.