Окно напротив (СИ)

- Мы заберем вас, - наконец, сказал он безапелляционным тоном и повернулся ко мне. – Поможете собрать девушку?

И не дождавшись ответа, уткнулся в свои бумаги.

Я бросилась лихорадочно собирать одежду сестры. И как мне в голову не пришло сделать это заранее? Взяла сумку, начала вытаскивать из шкафов белье и запихивать внутрь. А что еще ей понадобится в больнице? Не имею понятия. Илья тоже заметался возле старенькой стенки в поисках необходимых документов. Аня показывала рукой, где они должны лежать, но нужные бумажки так и не находились.

Врач терпеливо наблюдал за нами, сложив ногу на ногу. Мне жгло спину от его взгляда. Посомневавшись пару секунд, я сунула в сумку и тапочки. Хватит. Застегнула молнию. В этот момент в дверях появилась Мурзя.

Малыш сладко спал у нее на руках. Она обошла медиков и поднесла ребенка ближе к Ане. Та посмотрела на его милое личико, сопящий вздернутый носик, прикрытые веки, сонную полуулыбку. И кивнула в знак благодарности, еле сдерживая слезы.

Я помогла Ане сесть и подала теплые подштанники, брюки, кофту и носки.

- О, Володька, - сказала шепотом Машка, - сколько лет, сколько зим! Ничего себе, как ты возмужал! Не плечи, а плечищи! И нос вырос огроменный!

Я обернулась и увидела, что слова подруги были адресованы мужчине-доктору. Они хотели обняться, но в руках подруги все еще мирно спал малыш. Поэтому она подошла ближе и прижалась плечом к его плечу. Мужчина смотрел на нее и мотал головой, словно не веря своим глазам.

- Машка, ну ты и вымахала! - И тоже шепотом. - Всего пять лет не виделись, а ты из ребенка успела в девушку превратиться!

- Слушай, а давно хотела тебя найти. Мы с Марьянкой же хотели на скорую устроиться в подработки. По выходным. Я слышала, что так можно?

Он кивнул ей, снова взглянул на меня и почему-то усмехнулся.

- Учитесь что ли? Или уже отучились?

- Долгая история. Ты это, заезжай, давай, после смены. – Она поправила пеленку, прикрыв ножки малыша. - Мы будем здесь.

- Я всю новогоднюю ночь на дежурстве.

- У-у-у. После давай тогда.

- Хорошо.

- Возьмешь, значит, нас к себе?

- А как же! А то ведь некому чемодан мой таскать, - он указал глазами на большой оранжевый ящик, стоящий в ногах у женщины.

- Тогда беру с тебя слово. Приезжай, мы будем ждать.

- Постараюсь, - ответил мужчина и направился к двери.

Мы с Ильей собрали Аню, помогли надеть куртку, сопроводили до машины и расстались без лишних слов и нежностей. Она все еще дула губы, обиженно поглядывая на меня. Неисправима!

- Вот так Новый год, - прошептал Смоляков, усаживаясь в кресло.

- Вы оставляйте меня здесь, - предложила я, - а сами езжайте в общагу.

Мурзя присела рядом. Пока нас не было, она уже успела переложить ребенка в кроватку.

- Тебе придется тусоваться здесь с ребенком, пока мамашка не выздоровеет. –Развела руками она. - А это, сама знаешь, долгая история!

- Что поделаешь…

- Еще и Новый Год. Я, пожалуй, останусь с тобой.

- Не нужно. Езжайте, справьте с ребятами.

- Я тоже останусь, - прошептал Илья.

- Спасибо, - обернувшись к нему, поблагодарила я.

Мне было страшно оставаться здесь одной наедине с младенцем.

Машка собрала с дивана белье, на котором лежала Аня, скатала его в комок и отложила на край.

- Осталось проверить, работает ли телевизор, нарубить салатов и купить шампанского.

- Я не буду пить, - отозвался Смоляков. – У нас все-таки ребенок.

- И купить немного шампанского, - проворчала Мурзя, - чтобы чисто символически чокнуться в полночь.

- Вот так я согласен.

Я встала и подошла к кроватке. Мальчишка лежал на боку, прикрытый одеяльцем, и сладко сопел. Нужно разобраться, где в этом доме пеленки, распашонки и прочие штуки. Что там еще необходимо ребенку кроме внимания?

- Сделаю нам всем чай, - добавил Илья, встал и направился в сторону кухни.

- Слышала? – хихикнула Мурзя.

- Что?

Она подошла ко мне, радостно обхватила за плечи и шепотом сказала:

- Он сказал: «У нас все-таки ребенок!». О, как же это звучит! У нас ребенок. М-м-м… У нас. Ребенок. У нас.

Я покачала головой и рассмеялась, зная, что она непременно будет повторять это весь вечер.

Глава 7

***

Самый необычный, самый сложный и самый лучший Новый Год в моей жизни.

Все трое, мы в одночасье стали мамами, няньками, уборщицами и поварами. Уж не знаю, хотел ли Смоляков на все плюнуть и сбежать, но виду он не подавал. Собрав волю в кулак и завязав нервы потуже, он с ребенком на руках уже второй час бодро мерил шагами комнату, вдохновленно что-то напевая под нос. И не простое баюкающее «аа-аа-аа-а», а вполне себе серьезное, даже, я бы сказала, хардкорное произведение про какие-то дьявольские танцы. На ломаном английском.

- Йе-ее-аа, ай фил ю туууу. Фииии-ии-ал!

Колька сразу перестал капризничать и, сжав крохотные ручонки в кулачки, замер. Его глазенки сосредоточенно изучали Илью, следили за каждым движением его губ.

- Он вот-вот заревет, - проворчала Мурзя, оторвав взгляд от книги. Вместо того, чтобы помогать нам, она битый час изучала пособие по уходу за новорожденными и детьми до года. – Ты его пугаешь!

- Лет’с дэнс, - на зло ей продолжал Смоляков, - снэ-э-эйк!