Окно в Париж для двоих

— Идем, еле на ногах стоишь, — проворчал Королев, увлекая ее в подъезд. — Ну разве можно так над собой измываться! Что с тобой вообще? Почему ты так выглядишь… странно.

— Я болела, — еле слышно ответила Даша и уклонилась от его заботливого взгляда, сверлящего ей теперь переносицу. — Вышла пройтись и купить что-нибудь из продуктов.

— И где же продукты? — насмешливо поинтересовался Володя, тронув коленом ее пустую дамскую сумку. — Не потеряла, нет?

— Слушай, Королев! — вспылила тут же она. — Мне нет дела до тебя, до свидания.

— Зато у меня есть до тебя дело. — Казалось, он не слышит ее, не видит ее протеста, без лишних слов отобрал у нее ключ, распахнул дверь в ее квартиру и почти впихнул со словами: — Входи, входи, не упрямься. Придется стать тебе родной матерью, раз брату некогда и тебе не хочется…

И как это ему удалось так быстро и так целенаправленно затронуть то, что давно в ней плескалось и рвалось наружу? Как это у него так получилось заставить ее начать жалеть себя?

Разревелась конечно же. Разревелась, уткнувшись прямо в его куртку, прямо на пороге. И даже позволила гладить себя по волосам, и даже позволила себе не заметить, как Королев украдкой целует ее висок.

— Ну, ну, давай успокаиваться, — приказал он не очень строго, скорее ворчливо. — Давай разуваться, раздеваться, кушать и отдыхать.

— М-мне н-нельзя от-тдыхать, — проплакала она, все еще пряча лицо у него на груди. — У мм-меня д-делаа-аа…

— Пускай будут и дела, но после отдыха. Идет? Давай мы с тебя снимем ботиночки, курточку.

Он возился с ней, как с ребенком. Усадил на маленькой табуреточке в прихожей. Снял с нее ботинки, втиснул ступни в домашние тапки. Потом расстегнул куртку, стянул ее и аккуратно пристроил на плечиках на вешалке. Она редко ими пользовалась. Кинет куртку на крючок — и дело с концом. А Королев, он же основательный.

— Ну, идем, я тебя чаем напою.

Провел ее в кухню. Очень осторожно, будто стеклянную, усадил возле окна. Прямо на то самое место, где любил сидеть ее брат. Это вызвало новые слезы. И снова Королеву пришлось ее утешать, встав перед ней на одно колено и поглаживая и тихонько поцеловывая.

— Я в порядке! — шарахнулась от него Даша, когда уловила вдруг, что губы его все настойчивее, а дыхание все труднее. — Давай пить чай, Володя.

Он не упорствовал. Засуетился с чайником. Загремел чашками, блюдцами. Полез в холодильник и долго и нудно ворчал, что она совершенно ничего не ест и что сыр уже плесенью покрылся, превратившись в ископаемое. На стол, наконец, накрыл, аккуратно нарезав копченой колбасы из своего пакета и распаковав пачку овсяного печенья оттуда же. Заварил ей сразу два пакетика: один черный, второй зеленый. Размешал тщательно одну ложку сахара, пояснив, что много вредно. Вложил ей чашку в руки и по-отечески пообещал:

— Пока не выпьешь, не съешь все, что я нарезал, из-за стола не выпущу. И давай-ка рассказывай, что у тебя за проблемы. Отчего глаза на мокром месте? Тебя не Тамара Михайловна расстроила, нет?

Даша мотнула головой, снова почувствовав в горле удушающе отвратительный комок. Вот навязался он ей еще со своей заботой! Клюет и клюет в самые уязвимые места, а ей же больно от этого, ей же плакать хочется снова и снова.

— А кто тебя расстроил, Дашенька, кто?

Умные глаза Володи Королева смотрели на нее по-доброму и с заботой. Почему было не поделиться с ним своей бедой, тем более что Лешка ему всегда симпатизировал. Уж если незнакомой девице все рассказала и даже собралась с ней уже менее чем через час на дело, то почему Королева обойти вниманием. Не чужой же, в самом деле!

— Лешка меня расстроил, Володя. Лешка! — И она опять не удержалась и всхлипнула. — Он пропал, мерзавец! Пропал со своей молоденькой любовницей и…

Что-то остановило ее от того, чтобы рассказывать Королеву про деньги. Какой-то непонятный протест поднялся в душе, и не потому вовсе, что она так уж ему не доверяла. А потому скорее, что не хотелось заранее вешать на Лешку ярлык вора. Стыдно стало, стыдно и тошно.

— И? — Королев, который с колена давно поднялся, сидел теперь на табуретке напротив и, изредка поправляя ей падающие на лицо волосы, чуть двинул подбородком, призывая ее продолжить. — И что, Дашенька?

— И его нигде нет! — закончила она со слезливой гримасой. — Никто не знает, где он! Он не звонит, не выходит на работу и… И никто его не видел, и ничего о нем не знает, вот!!!

— Господи! — всполошился Королев и совершенно по-бабьи всплеснул руками, не забыв, правда, предварительно аккуратно поставить чашку с недопитым чаем на стол. — Да что же это делается-то, а?! Алексей пропал, а вы как… А вы сидите и ничего не предпринимаете?! Нужно же что-то делать!

Она пожала плечами. Рассказывать о том, что уже пыталась что-то делать, что отыскала самолично след Лили Громыхиной, сочла неразумным. Королеву, несомненно, удастся вытянуть из нее все остальное. И то, что познакомилась и доверилась странноватой девушке Валентине. И то, что собралась с ней сегодня на улицу Столичная. И то, что надеялась отыскать там Муратова Костю, которого… с которым…