Окно в Полночь

И вместо дописания я вновь зарылась в текст. По диагонали просматривала экшен и до дыр зачитывала его скупые размышления о вечном. Должно же у него быть слабое место… У всех есть болевые точки, даже у высших магов. И Сайел тому пример. Семья — не то, мышь — не то, а вот мир… Я задумчиво перечитала его разговор с мышью. «Я, мужчина, потомственный высший маг — и стану прятаться под крылом летучей мыши? Унизительный бред». Угу. А без магии сейчас поди тяжко. И его мир давным-давно накрыл Полдень. А если…

— Васюта, работать!

— Я предложу ему… Полночь! — отозвалась невпопад и вдохновенно улыбнулась: — Окно в Полночь! Проведу из межмирья на Полуночную сторону! К привычной силе и знакомой магии!

— Чего? — не понял Сайел. — Зачем?

— Сентиментальная балда, — уныло прокомментировал Муз и с горя выхлебал парой глотков полбутылки.

— Причем тут сантименты? — возмутилась я. Идея набирала обороты. — А у кого еще узнать о личности маньяка как не у непосредственного участника? Где еще взять зацепки? Или так и сидеть и бояться в углу всю жизнь, переживая «редактуру» за «редактурой», пока не рехнусь и не выгорю? В отличие от вас двоих я всего лишь человек. И если опять попаду под «редактуру», толку от инициации никакой не будет. Крышей все равно уеду.

Сайел удивил, пробормотав:

— Верно говоришь, — и задумчиво потер подбородок: — Но вряд ли твой друг в курсе. Немногие из нас видят лица писцов, — и пояснил: — Другой мир, другие краски, все… другое. Размытое, смазанное и странное.

— А вдруг? — не сдавалась я. — А кроме черт лица есть еще голос, запах, ощущение. Хоть что-то! А если этот… рядом, то и по голосу опознать можно будет! — если он, конечно, не маскировался в толпе под массовку, вынашивая свои гнусные планы.

— Сентиментальная балда, — повторил Муз и допил коньяк.

— Завидуй молча! — огрызнулась в ответ и дернула его за крыло, угрожающе добавив: — И только попробуй не поддержать!..

«Творческая субстанция» глянула искоса, поджала сердито губы и… кивнула. Я перевела дух, успокаиваясь. Все. Предлагаем «герою» взятку и надеемся, что клюнет. И согласится подождать. Потому что без согласия… Кто знает, соберется и свалит, забив на обещания. Мол, пришел, а она отказалась, а заставлять нельзя: колхоз — дело добровольное. И утопает в свой Полдень. А я вопрос инициации закрыть хочу. Обязательно. Не то так и буду всю жизнь плясать под дудку Муза.

Я поерзала, положила ноги на кресло и пролистала документ до конца. Перечитала последний абзац, зажмурилась, живо вообразила сияющее помещение, по стенам которого скользили слова, и сходу взялась писать. Так, я остановилась на том, что сквозь сияние…

…сквозь сияние проступила вязь слов. Неровные черные строчки живыми змеями скользили по стенам быстро и беспорядочно. Горизонтальные переплетались с вертикальными, перечеркивались диагональными, и в точках их пересечения вспыхивала тьма. Вспыхивала, выбрасывая слова в пространство, и черные буквы зависали над полом. А на их место уже стремились новые. Легендарная «бегающая» летопись жила своей жизнью и… учила. Выброшенные слова подхватывал человек и вдумчиво вчитывался, хмурился, делал свои выводы и отталкивал слова к стене, получая взамен новые. Прямая спина, светлая коса в семи узлах, лохмотья силового плаща до пола. Вот и встретились…

Я молча наблюдала, не решаясь окликнуть и потревожить. Да и как окликать? Я даже имени его до сих пор не знаю… Словно почувствовав мой взгляд, он обернулся, улыбнулся и толкнул следующее слово ко мне. Клочья тьмы на мгновение стали узнаваемыми, и я, запинаясь, прочитала:

— Ас’Са’Аш’Шен’Нар’Рат… тьфу, — сплюнула, не выдержав издевательств. Короче… Шурик.

Парень весело сверкнул аметистовыми глазами, рассмеялся и показал большой палец. Такой знакомый земной жест и…