Окно ЗАМа

– Дядь Валь, – снова позвала она своего единственного постоянного собеседника.

– Опять разбудила старика? – проворчал ИИ.

– Вот представь такую ситуацию: жил себе ученый, работал над созданием какого-то прибора, всю жизнь этому посвятил. А потом вышло так, что всю его работу свернули, не дали провести испытания, опытные образцы прибора уничтожили или отправили пылиться на склад. И ученый так тяжело воспринял этот удар судьбы, что решил покончить с собой. Уже даже письмо прощальное накатал. А потом вдруг передумал и переключился на совсем другую тему, даже в другую научную сферу подался с тем же пылом и рвением.

– Это в какую же?

– Ну был физиком, а тут резко увлекся экономической теорией и начал совершать в ней открытия не меньшие, чем по своей основной специальности.

– И это без образования, без необходимых знаний?

– Ну, знания-то он мог и самостоятельно получить… – протянула Катя. – И все равно это звучит как-то уж слишком из ряда вон что ли… Ты как думаешь? Что с ним такого могло произойти, что такой переворот свершился в его сознании?

– И он совершенно забросил старую работу? Совсем забыл о ней, отложил ее – несмотря на то, что еще недавно был готов покончить с собой из-за невозможности ее продолжить?

– То-то и оно, – кивнула Катя.

– А это точно один и тот же человек? – выдал вдруг дядя Валя.

Катя снова, в который уже раз, перечитала словарную статью, посвященную Меркулову. Краткое упоминание об основном образовании и первом месте работы. Ни слова о разработке прибора, завершившейся вместе с падением СССР, и километровое полотно, посвященное экономическим теориям, столь успешно реализованным Захаром на практике. Играть в детектива не хотелось, это бы отняло уйму времени, а что Катя получила бы взамен? Информацию о хитросплетениях ума и души человека, который хоть и имел огромное значение для мира сегодняшнего, однако, уже умер и мало чем мог помочь Кате как с написанием романа, так и с запланированной поездкой в Бразилию.

– Дядь Валь, так что там со снаряжением? – Катя отключила голограмму, решив заняться более насущными вещами. – Мне вообще стоит туда ехать? Есть шанс, что я останусь в живых?

– Безусловно. В твоем распоряжении будут высококлассные проводники, которые с огромным удовольствием трудятся в этой сфере уже многие годы. Весь маршрут займет не более нескольких дней. Максимум неделю – и ты снова будешь дома, – радостно отрапортовал бодрый старческий голос.

Катя давно перестала задавать себе вопрос о природе возникновения этого голоса. От физических динамиков индустрия машинного разума избавилась лет около двадцати назад, и звук, рождаемый любой из форм ИИ, в чем-то имел природу голограммы – был скорее иллюзией звука, чем самим звуком как таковым. Впрочем, и нынешняя голограмма мало чем напоминала своих предтеч эпохи капитализма. Строго говоря, разумеется, ей нужен был некий источник, испускающий фотоны, но он мог быть сколь угодно крошечным и располагаться где угодно, скорость света позволяла голограмме при этом всегда возникать именно там, где ее запрашивал пользователь – перед глазами, на полу, на потолке – для ее существования не требовалось ни экранов, ни рамок, ни даже проекторов. Электронное устройство скорее посылало некие импульсы электромагнитному полю, в котором и возникало бестелесное изображение, столь же легко подчиняющееся прикосновениям и прочим манипуляциям пользователя, как и гораздо более громоздкий и менее функциональный сенсорный экран, все еще находившийся в ходу у любителей ретро.

Со звуком была схожая история. Звук исходил не из телефона на столе, не из динамиков монитора компьютера и даже не из чипа в мозгу у тех, кто шел на его вживление. Они лишь отдавали команды электромагнитному полю, и оно безмолвно подчинялось, рождая словно бы из ниоткуда картинку и звук. Оно способно было имитировать и запахи, но такая услуга редко пользовалась спросом, большинство предпочитали запахи натуральные, а голограмму и звук использовали в сугубо утилитарных целях – общение с ИИ, прослушивание музыки, просмотр фильмов, поиск информации. Для ужина при свечах использовались самые обычные свечи без всяких там голограмм, запахов плавящегося воска и звука потрескивающего пламени. Такие иллюзии были популярны в первой четверти 21 века, но к настоящему моменту безнадежно устарели. Впрочем, и само понятие моды успело устареть. Каждый жил так, как хотелось только ему, и его потребности удовлетворялись в той же мере, как если бы такой запрос исходил от большинства населения планеты.

– Всего неделю? – пробормотала Катя. – Маловато. Впечатлений хочется все же чуть больше. Поездить бы по стране, пообщаться с людьми. Если я хочу написать что-то годное… Слушай, а трейлер ты мне сможешь достать? – осенило вдруг Катю в одночасье, и она расплылась в довольной улыбке.

Глава 4

– С трейлером куда удобнее будет отправиться в Англию или Индию. Там ты тоже еще не была, – менторским тоном пробубнел дядя Валя. – Тем более, что и там твои приборы пропали без вести. Правда, уже после приземления и доставки в НИИ.