Око Мира

– Не волнуйтесь, все в порядке, мастер бард. И зовите меня просто Морейн. Да, я здесь чужая, путник, как и вы, далеко от дома и близких. Для чужака мир может стать опасным местом.

– Леди Морейн собирает предания, – влез в разговор Ивин. – Предания о том, что происходило в Двуречье. Только не знаю, что же, заслуживающее сказания, могло бы здесь случиться.

– Надеюсь, вам понравятся и мои предания… Морейн.

Том наблюдал за ней с явной опаской. Похоже, встреча с нею не обрадовала его. Ранд вдруг задумался, какие развлечения могут быть у такой леди, как она, в городе – например, в Байрлоне или в Кэймлине. Наверняка им не сравниться с выступлением менестреля.

– Это вопрос вкуса, мастер бард, – ответила Морейн. – Некоторые истории я люблю, некоторые – нет.

Том тем не менее склонился еще ниже:

– Уверяю вас, ни одна из моих историй не покажется вам неприятной. Они доставят вам удовольствие и развлекут вас. И вы оказываете мне слишком высокую честь. Я простой менестрель, и ничего более.

Морейн ответила на его поклон снисходительным кивком. На миг она показалась не просто леди, как назвал ее Ивин, милостиво принимающей подношение от одного из подданных, а кем-то более важным. Потом она повернулась и пошла в сторону, Лан – следом: волк, идущий по берегу рядом с плавно скользящим по водной глади лебедем. Том долго смотрел на них, насупив густые брови и поглаживая длинные усы костяшками пальцев, смотрел до тех пор, пока они не оказались на середине Лужайки. «Ему это вовсе не по душе», – подумал Ранд.

– Вы еще немного пожонглируете? – задал вопрос Ивин.

– Глотать огонь! – воскликнул Мэт. – Мне хочется посмотреть, как вы глотаете огонь.

– Арфу! – раздался голос из толпы. – Поиграйте на арфе!

Кто-то потребовал еще и флейту.

В этот момент дверь гостиницы отворилась, и оттуда вывалился Совет деревни, и среди мужчин шагала Найнив. Падана Фейна Ранд не разглядел: скорей всего, торговец решил остаться в гостиничном тепле и уюте, в компании с подогретым вином.

Пробормотав что-то о «крепком бренди», Том Меррилин тут же спрыгнул с древнего фундамента. Игнорируя крики зрителей, он устремился в гостиницу мимо членов Совета, проскользнув в дверь, прежде чем все они успели выйти.

– Что он о себе возомнил? Он кто вообще, менестрель или король? – раздраженно бросил Кенн Буйе. – Спросите меня, и я скажу: уйма денег, и все впустую.

Бран ал’Вир чуть повернулся, проводив взглядом менестреля, потом покачал головой:

– Этот человек может доставить больше хлопот, чем он того стоит.

Найнив, занятая своим плащом, громко фыркнула:

– Беспокойся о менестреле, если есть охота, Бранделвин ал’Вир. По крайней мере, он – в Эмондовом Лугу, чего не скажешь об этом Лжедраконе. Но сколько бы ты о нем ни тревожился, здесь есть еще и другие, кто должен бы вызвать у тебя беспокойство.

– С вашего позволения, Мудрая, – твердо сказал Бран, – будьте любезны оставить на мое усмотрение тех, кто мог бы меня обеспокоить. Госпожа Морейн и мастер Лан – постояльцы в моей гостинице и добропорядочные, я бы сказал, респектабельные люди. Никто из них не обзывал меня глупцом перед всем Советом. Никто из них не говорил Совету, что не у всех его участников хватает ума.

– Похоже, половине из них я еще и польстила, – парировала Найнив. Она зашагала прочь, ни разу не оглянувшись, оставив Брана двигать челюстью в поисках достойного ответа.

Эгвейн обернулась к Ранду, словно собиралась с ним заговорить, затем вместо этого бросилась за Мудрой. Ранд понимал, что должен быть способ удержать ее в Двуречье, но то, до чего смог додуматься, он не был готов принять, даже если этого хочет она. И то, что девушка практически заявила, что вовсе этого не желает, заставляло его чувствовать себя еще хуже.

– Этой молодухе нужно замуж, – заворчал Кенн Буйе, покачиваясь на носках. Багровое лицо его потемнело больше прежнего. – Ей недостает должного уважения к мужчинам. Мы – Совет деревни, а не мальчишки, подметающие ее двор, и…

Мэр устало выдохнул через нос и внезапно повернулся к старому кровельщику:

– Замолчи, Кенн! Хватит поступать так, словно ты Айил с черной повязкой на лице! – Худой кровельщик, оторопев, застыл, вытянувшись на носках. Никогда мэр не позволял гневу брать над ним верх. Бран свирепо смотрел на Кенна. – Сгореть мне на месте, но нам нужно заняться более насущными делами, чем обсуждение этих глупостей. Или ты хочешь доказать правоту Найнив?

С этими словами он, тяжело шагая, вернулся в гостиницу и захлопнул за собой дверь.

Члены Совета глянули на окаменевшее лицо Кенна, потом двинулись в разные стороны – все, кроме Харала Лухана, который, негромко о чем-то говоря, пошел рядом с кровельщиком. Кузнец был единственным человеком, кто мог убедить Кенна внять голосу разума.

Ранд направился навстречу отцу, его друзья потянулись за ним.

– Я ни разу не видел мастера ал’Вира таким взбешенным, – было первое, что сказал Ранд, получив от Мэта полный недовольства взгляд.

– Мэр и Мудрая редко приходят к согласию, – сказал Тэм, – а сегодня согласия между ними меньше обычного. Вот и все. То же самое в любой деревне.