Око Мира

Другие вернутся, сказал троллок. Другие троллоки вернутся обратно на ферму, в дом. И мурддраал, Исчезающий. В сказаниях говорится, что Исчезающие футов двадцати ростом, с горящими огнем глазами, что они скачут верхом на тенях, словно бы на лошадях. Когда Исчезающий сворачивает в сторону, он пропадает и никакая стена ему не помеха. Ранд решил, что надо сделать то, зачем он пришел, и побыстрее отсюда удирать.

Закряхтев от усилия, Ранд перевернул тело троллока, чтобы вытащить меч, – и чуть не бросился наутек, когда открытые глаза уставились на него. Только потом он сообразил, что смотрят они сквозь поволоку смерти.

Ранд вытер руки о превратившуюся в лохмотья тряпку – еще утром она была рубашкой Тэма – и выдернул меч. Очистив от крови клинок, он с тяжелым чувством бросил тряпку на пол. На уборку нет времени, подумал он с нервным смехом и, чтобы унять его, с силой стиснул зубы. Ранд не понимал, можно ли будет отчистить дом, чтобы тот вновь обрел уютный, обжитой вид. Этой отвратительной вонью наверняка пропитались все балки. Но сейчас нет времени размышлять об этих делах. «Нет времени на уборку. Может, нет времени уже ни на что».

Ранд был уверен, что о каких-то нужных вещах он позабыл, но Тэм ждал, а троллоки возвращались. Он стал собирать то, о чем успел вспомнить. Шерстяные одеяла из спален наверху, чистое полотно, чтобы перевязать рану Тэма. Плащи и куртки. Мех для воды, который он обычно брал с собой, когда выгонял овец на пастбище. Чистую рубаху. Выдастся ли минута, чтобы переодеться, Ранд не знал, но при первой же возможности он хотел скинуть с себя испачканную кровью одежду. Маленькие мешочки с ивовой корой и другими лечебными травами оказались сейчас частью темной неопрятной кучи на полу, и заставить себя прикоснуться к ней он был не в силах.

Принесенное Тэмом ведро по-прежнему стояло у камина, чудом не опрокинутое и не загаженное. Ранд наполнил мех, а оставшейся водой наспех ополоснул руки. Еще раз напоследок обвел все взглядом, припоминая, не забыл ли чего. Среди разгрома он заметил свой лук, переломанный надвое в самом толстом месте. Вздрогнув, юноша выпустил обломки из рук. Хватит и того, что уже собрано, решил Ранд и сложил все снаружи, у двери.

Последнее, что он сделал, перед тем как покинуть дом, – отыскал среди беспорядка фонарь с заслонками. В нем еще оставалось немного масла. Засветив его от свечи, юноша задвинул заслонки – отчасти от ветра, но больше для того, чтобы не привлечь внимания, – и заторопился во двор, с фонарем в одной руке и мечом – в другой. Вряд ли он мог сказать заранее, что обнаружит в сарае. Загон для овец дал ему понять, что не стоит надеяться на многое. Но чтобы доставить Тэма в Эмондов Луг, ему нужна повозка, а для двуколки нужна Бела. Поэтому приходилось на что-то надеяться.

Двери сарая были распахнуты настежь, одна покачивалась на ветру и поскрипывала. На первый взгляд все внутри было как обычно. Потом взор Ранда упал на пустые стойла, их дверцы оказались сорваны с петель. Бела и корова исчезли. Торопливо Ранд прошел в глубину сарая. Двуколка лежала на боку, половина спиц в колесах оказалась выломана. От одной оглобли остался обрубок длиной всего в фут.

Ранда наполняло отчаяние, которое он еле сдерживал. Он не был уверен, что сможет донести Тэма до деревни, даже если отец и выдержит такую дорогу. Боль могла убить Тэма скорее, чем жар. Так или иначе, но это единственная оставшаяся возможность. Все, что можно сделать, сделано. Ранд развернулся и шагнул было к выходу, когда взгляд его зацепился за отрубленную оглоблю, валяющуюся на засыпанном соломой полу. Неожиданно он улыбнулся.

Поспешно юноша поставил фонарь на пол, рядом положил меч и в следующее мгновение уже ухватился руками за двуколку и напряг все силы, чтобы перевернуть ее. С сухим треском посыпавшихся спиц повозка стала на колеса, а потом Ранд, подсунув плечо, опрокинул ее на другой борт. Целая оглобля теперь торчала прямо. Подхватив с земли меч. Ранд рубанул по хорошо высушенному ясеню. К его радостному удивлению, от его ударов во все стороны полетели щепки, и Ранд отрубил оглоблю быстрее, чем ему это удалось бы с помощью отточенного топора.

Когда оглобля упала на пол, Ранд с интересом посмотрел на лезвие меча. Даже отлично заточенный топор должен был затупиться о столь твердое, старое дерево, но клинок казался таким же блестящим и острым, как и раньше. Он дотронулся до лезвия большим пальцем и поспешил сунуть палец в рот. Лезвие до сих пор было острым как бритва.

Но удивляться времени не было. Задув фонарь – не хватало еще в довершение всего спалить дотла сарай, – Ранд поднял оглобли и побежал обратно к дому, чтобы забрать оставленные там вещи.