Око Озириса

– Все это интересно и важно, – вздохнул он, когда я договорил, – вы, Джервис, весьма толковый помощник. Видите, как удачно все складывается? Вы отыскали то, что не удалось мне, опытному сыщику. Так, по-вашему, гипотеза о виновности мистера Хорнби получила подтверждение?

– Полагаю, да.

– Значит, вы были правы, выстроив эту версию преступления, несмотря на ее невероятность? В свете новых фактов ваша теория привела бы к раскрытию дела, если б удалось доказать, что записная книжка мистера Хорнби лежала среди тех злосчастных окровавленных бумаг на его столе. Отсюда вывод: никогда не пренебрегайте тем, что с виду кажется невероятным. Кстати, Рубен почему-то умолчал о данном происшествии, когда мы с ним беседовали. Сам он, может, и не видел кровавые пятна – мисс Гибсон обнаружила их, когда он уже ушел. Но ведь она сообщила ему о них, не так ли? Отчего же он в критический момент не вспомнил столь важное обстоятельство? Я ведь совершенно конкретно спросил его, не оставлял ли он кровавых отпечатков на каких-нибудь документах фирмы.

– Так вы поручаете мне выяснить, находилась ли записная книжка Джона Хорнби на столе среди испачканных бумаг?

– Да, было бы неплохо, – ответил Торндайк, – но эту информацию трудно раздобыть.

Слова моего коллеги сильно разочаровали меня. Он отнесся к новым и, как я полагал, важнейшим фактам с интересом скорее академическим, чем практическим. Конечно, я понимал, что его невозмутимость и бесстрастность напускные, но все-таки ожидал от него более бурной реакции, ведь Джон Торндайк если и обладал актерскими качествами, то лицедействовал преимущественно в своей профессии, а в частной жизни, да еще с доверенными людьми, был человеком уравновешенным, искренним и открытым. «Почему мои потрясающие новости оставили его равнодушным? – размышлял я. – Вероятно, по одной из двух причин: либо он уже знал все, что от меня услышал, либо у него есть своя убедительная версия преступления».

Я обдумывал оба варианта, когда на пороге появился Полтон. На чертежной доске, которую он держал перед собой наподобие подноса, стояли двадцать четыре искусно выточенные самшитовые фигурки; при этом лицо преданного «оруженосца» выражало гордость. Торндайк, улыбнувшись, сказал мне:

– Полтон полагает, будто я изобрел новую салонную игру, и пытается разработать правила. Как успехи, дружище?

– Пока похвастаться нечем, но, по-моему, один из игроков будет в парике и мантии, – усмехнулся Полтон.

– Это ваши фантазии, давайте лучше послушаем доктора Джервиса.

– У меня нет ни малейших соображений, – честно признался я, не скрывая досады. – Полтон утром показал мне эскиз фигурок, и я до сих пор тщетно пытаюсь угадать, для чего они предназначены.

– Хм, – пробормотал Торндайк, прогуливаясь взад-вперед по комнате с чашкой в руке, – угадать? Мне не нравится это слово в устах ученого. Что вы подразумеваете?

Мой коллега, конечно, шутил, но я притворился, будто принял его вопрос всерьез, и ответил:

– Угадать – значит прийти к заключению без опоры на факты.

– Что?! – сурово сдвинул брови Торндайк. – Никто, кроме дураков, не делает выводов без учета фактов.

– Извините, – поправился я. – Догадка – это заключение, сделанное на основе неполной информации.

– Уже лучше, – смягчился мой друг, – а если быть еще точнее, то догадка – это частное и определенное заключение, выведенное на основе данных, допускающих только общее и неопределенное заключение. Возьмем пример. Я выглядываю в окно и вижу вон того высокого человека, шагающего вдоль Пэйпер-Билдингс. Посмотрите сами, – указал он на улицу. – Я не знаком с этим джентльменом, но заявляю в манере вдохновенного сыщика из детективного романа: «Это начальник станции или инспектор». Что я сделал? Выстроил догадку. Наблюдаемый мною факт не допускает однозначного утверждения, но служит основанием для менее определенного и более обобщенного суждения.

– Какая же это догадка, доктор? – воскликнул Полтон, подбежав к окну и уставившись на ничего не подозревавшего субъекта нашего исследования. – Вы полностью правы! Этот господин – начальник станции в Кемберуэлле, я хорошо помню его в лицо, правда, фамилию забыл.

– Ну, в данном случае моя правота чисто случайна, – смутился Торндайк, – я легко мог ошибиться.

– Нет, доктор, вы не могли ошибиться, – упорствовал Полтон. – Вы с первого взгляда определили в том человеке начальника станции. Ваша проницательность безгранична. Я в восторге!

– Согласен, опыт у меня обширный. Но давайте вернемся к теме догадок и разберемся: как я узнал, что тот прохожий – начальник станции? – спросил Торндайк, пропуская комплименты Полтона мимо ушей.

– Вы рассмотрели его ноги, – ответил я. – Все начальники станций имеют своеобразную дергающуюся походку. Господин в окне – не исключение.