Око разума

Альтшулер взял кусок своей пиццы для мясоедов, источающей в воздух молекулы непреодолимых ароматов, будто Везувий – лаву, и отхватил зубами изрядный кус. В конце концов он запихнул в рот весь кусок, не отрывая глаз от большого монитора перед собой, заполненного сложным компьютерным кодом, который писал.

Назвать прогресс, достигнутый им за последний год, ошеломительным – это будет еще слабо сказано. Алекс не сомневался, что «Лаборатории Тейя» стоят на грани массы революционных, основополагающих прорывов, которые его начальник, он же генеральный директор «Тейи» Келвин Грей, по неким необъяснимым резонам упорно держал под сукном.

Грей, попирающий все стереотипы гиков, воплощая «три в одном» – толковый, харизматичный и башковитый, – завербовал Альтшулера всего через три года после выпуска из Массачусетского технологического, сманив его из «Интела» финансовыми посулами, устоять перед которыми Алекс не мог, запросто дававшими фору самым агрессивным предложениям, поступавшим от прочих глобальных электронных, компьютерных и интернет-левиафанов. Всего за год Альтшулер заначил такую кругленькую сумму, какой не смог скопить и за три года предыдущей работы. Еще пара лет – и у него будет дом на побережье, «Ламборгини» и все прочее, сигнализирующее женщинам, что он упакован под завязку.

Разумеется, ирония ситуации заключается в том, что единственная желанная для него девушка – Хезер Замбрана – отнюдь не из тех, на кого производит впечатление богатство. И это одна из причин, по которой она ему так нравится. Хезер на пару-тройку лет моложе его, работает под его началом, и хотя как женщина она куда миловиднее, чем он как мужчина, она отъявленный гик, точь-в-точь как он. Но если она только не уволится из компании, ему ни в жисть даже не пригласить ее на свидание, что бесит, но и проливает бальзам на его закомплексованную душу гика, уверенную, что Хезер все равно его отвергнет.

Его работа в «Лабораториях Тейя» увлекательна, но в то же время способна довести до белого каления. В нежном возрасте двадцати семи лет, когда он поступил на службу, его поставили во главе двух дюжин ученых, почти поголовно старше его по возрасту, и присвоили титул исполнительного вице-президента по науке, подчиняющегося только Келвину Грею. В двадцать семь это вам не хухры-мухры.

И все же титул, как ни странно, оказался филькиной грамотой. Никто не воспринимал его ни как руководителя, ни как партнера. Грей придирчив, но наведывается редко, работая в небольшом офисном комплексе в окрестностях Мадеры, смежном с двумя очень хорошо оснащенными компьютерно-электронными лабораториями. Большая – для всех, кто там работает, а маленькая, но все равно впечатляющая – только для персонального и конфиденциального употребления самого Грея. Да и из дома Келвин тоже работает частенько.

В обязанности Альтшулера входит руководство командой компьютерных гениев вкупе с группой выходцев из фарминдустрии, проводящих эксперименты на мозгах животных с целью определить точное расположение нейронных областей, взаимодействующих со зрительными и слуховыми импульсами; точный поток данных требуется для безупречного воспроизведения зрительных и слуховых сигналов, от природы передаваемых глазами и ушами.

На втором фронте они пытались перекодировать чистую мысль в речь. Примитивная версия этой способности существует уже не первый год, но она на целые порядки тривиальнее того, на что они нацелились. Дети по всему миру мысленно управляют видеоиграми, используя шлемы, ощетинившиеся многочисленными электродами, контактирующими во время игры с их головами. Но входы данных этой системы настраиваются эмпирически, и для каждого человека они свои. Пользователь должен обучить систему, сосредоточенно стараясь заставить курсор на экране совершать разные движения, а компьютер игры тем временем картографирует конфигурации электрических импульсов, генерируемых его мозгом во время этих потуг.

Технологический скачок, необходимый для перехода от мысленного управления простыми движениями до правильного преобразования компьютером считанного в точный поток слов, выбираемых из неограниченного лексикона, подобен скачку при переходе от абака до суперкомпьютера.

Но за последние полгода достигнут прогресс, практически не знающий прецедентов в анналах техники. Невероятно быстро.

Да, Альтшулер понимал, что к этому порядком причастна его бесподобная гениальность, – не страдая ложной скромностью в отношении своих компьютерных дарований. Но по-настоящему виртуальные модели и эксперименты пошли, как песня, благодаря предложениям Келвина Грея. Этот попросту сверхъестественный человек предлагал новое расположение и взаимодействие электрических сигналов с нейронной матрицей, причем расположение далеко не очевидное, – и оно работало, зачастую непонятно почему.