Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы

– Яма, – внезапно вырвалось у Келюса, вспомнившего свой сон, – у телеграфного столба в ложбине...

Тезка Николай быстро обернулся, но ничего не сказал. Затем, достав другую сигарету, закурил и резко увеличил скорость.

– У этого... государства имеются контакты с нашим правительством. И теперь от нас требуют вернуть Ольгу. Такое решение, в принципе, принято. Об остальном догадайся сам...

– Значит, скажем, другое государство? – зло переспросил Келюс. – И его, скажем, граждане гуляют по Столице и палят из револьверов?

– Ты об этих типах в комиссарских кожанках? Мы их накрыли сегодня утром. Арестовывать не стали, но забрали оружие и предупредили. Ты, Лунин, не их бойся. Другие есть. Наши... скажем, соотечественники.

– Но если Ольгу решили выдать...

– Ты дальше слушай, – перебил гэбэшник. – В нашей державе есть разные, как ты выражаешься, конторы. У контор этих интересы не всегда совпадают. Так вот, в той... скажем, другой державе, тоже есть разные люди. Кое-кто там вовсе не жаждет крови. И наша... контора не хочет ссорится с этими другими. Поэтому мы можем поступить по-всякому. В том числе и следующим образом...

Он достал из внутреннего кармана пиджака пакет из плотной бумаги и показал Келюсу:

– Здесь паспорт на имя Славиной Ольги Константиновны. С тираспольской пропиской и временным разрешением на проживание в Столице, а также справка, что она беженка. Цени, Лунин, мы это сделали за два дня. Так вот, мы можем сегодня же выпустить гражданку Славину, которую была задержана для проверки... Кстати, что бы ты о нас не думал, но эту девушку нам жалко. Просто по-человечески. Не веришь?

Келюс пожал плечами. В человеческие чувства представителей спецслужб верилось слабо. Впрочем, значение это уже не имело.

– Паспорт, – вздохнул он. – Отдашь ее паспорт сейчас. Потом вы привезете Ольгу, и мы поедем за документами.

– Не веришь? – усмехнулся тезка Николай. – Ладно, согласен. Ольгу привезут сюда, а потом прокатимся к этой бедной девушке-художнице. Как я понимаю, документы где-то там, правда? И цените, Николай Андреевич, мы не требуем от вас фотокопий. Исследуйте их, сколько душе угодно. Жаль, что вы так настроены, а то мы с интересом послушали бы ваши выводы...

Он затормозил, поставил машину возле тротуара, достал небольшую рацию, и, щелкнув переключателем, коротко бросил: «Приезжайте». Затем, спрятав рацию, откинулся на сиденье.

– Слушай, тезка – заговорил он, глядя куда-то сквозь ветровое стекло. – Говорю не официально, а только от себя. Твоей девушке нельзя оставаться в Столице и суток. Пусть уезжает немедленно, и желательно подальше, лучше всего вообще за кордон, куда-нибудь в ближнее зарубежье. Не отправляй ее самолетом, ни с кем не говори по телефону о ее отъезде и не давай телеграмм. Сам побудь в Столице еще пару дней и мотай в противоположном направлении. Все эти дни будь дома, особенно по вечерам. Отсидись где-нибудь месяца три... А вообще-то, мне не хотелось бы работать твоим опекуном. Как ты до сих пор жив, просто ума не приложу?

– Сам удивляюсь, – согласился Лунин. – Вероятно, вашими молитвами.

Из темноты вынырнула «волга». Келюс сразу заметил на заднем сиденье женский силуэт и узнал Ольгу. Машина, затормозив, остановилась рядом, почти борт о борт с автомобилем тезки Николая.

– Я должен поговорить с ней, – заявил Николай. – Несколько минут.

Гэбэшник кивнул, сделав знак тому, кто сидел за рулем подъехавшей машины. Келюс вышел, из подъехавшей «волги» выскочил крепкий парень в штатском и распахнул заднюю дверцу. Ольга нерешительно выглянула из машины.

– Николай!.. – тихо проговорила она.

Девушка вновь оглянулась и попыталась выйти из машины. Келюс поспешил помочь.

– Ольга, все в порядке, – зашептал он, стараясь, чтобы не слышали люди в штатском. – Все в порядке...

– Да, конечно, – шевельнула губами она. – Вы живы, Николай, а значит, все в порядке... Вас давно арестовали?

– Я не арестован, – удивился Лунин, но тут же в голову пришла простая мысль: что если это игра? Гэбэшники получат документы, а потом... Он оглянулся – тезка Николай курил, отвернувшись в сторону и делая вид, что происходящее его не касается.

– Поговорим потом, – вздохнул Келюс. – Сейчас нас отвезут к Лиде...

Он подошел к тезке Николаю и тронул его за плечо. Тот обернулся.

– Мне нужен телефон...

Художница ответила почти сразу.

– Лида, – волнуясь, заговорил Николай. – Это я, Лунин. Ты дома одна?

– Нет, – удивилась та. – Дома родители, как раз сейчас приехали. Куда ты пропал? Я звонила...

– Потом расскажу, – перебил Келюс. – Я скоро подъеду. Позвони сейчас по телефону...

Ничего путного не придумывалось, и Николай назвал номер Стародомской.

– Скажешь, что я у друзей. У очень хороших друзей...

– Николай! – Лида начала что-то понимать. – Если эти козлы... Мой сосед – журналист из «Вестей», могу его позвать...

– Если я через сорок минут не приеду вместе с Ольгой, зови. Попроси отца спуститься с ключами от гаража.

Он отдал трубку гэбэшнику, ободряюще махнул рукой девушке и сел в машину.

– На проспект Мира? – поинтересовался тезка Николай, заводя мотор. – Ну почему сразу «козлы»?