Око силы

Весь день, как Писатель уехал, я не нахожу себе места. Мое счастье поймет, что я тоскую, и будет смеяться или, того хуже, будет жалеть меня. Надо было остановить его. Я не знаю. Мне так хотелось, чтобы он поехал за ним. И он, этот лучший из мужчин, поехал! Я хочу знать, пусть самое плохое, что мне нет места в жизни человека, который стал для меня жизнью, но знать. Или лучше не знать, тогда можно думать, что проблемы его не отпускают, и когда-нибудь он, все-таки, приедет?

Мы договорились, что Бабочка вечером придет ко мне. Так лучше, лучше, чем в одиночестве. Или нет? Я надоем ей своими страхами и сомнениями.

Скорее бы он возвращался! Он уехал всего несколько часов назад, а кажется, что прошла неделя!

17. Шаг к счастью 

Воображение живо нарисовало мне несколько сюжетов, после его «вот». Он член тайного ордена и вынужден удерживать древнее зло у себя в двухкомнатной квартире бетонной многоэтажки. Его сестра заражена страшным вирусом. Инопланетяне потерпели крушение, выжил только один, ему некуда идти? и он прячется у него дома. Пришелец из Атлантиды случайно попал в будущее. Цветок, получивший разум в ходе тайных экспериментов в правительственной лаборатории и сбежавший из нее, теперь вынужден прятаться здесь. Это только малый список, который пришел мне в голову, после его апатично-обреченного «вот».

На меня смотрел ребенок лет десяти. Вообще, я очень плохо определяю возраст детей, но тут мне удалось почти угадать. Ему оказалось девять. Мда. Лучше бы инопланетянин-зомби, в виде цветка, зараженный вирусом, сбежавший из лаборатории. Как человек взрослый, вырвавшись из рабства детства, я отношусь к детям… как все, кто себе не врет. Никак. Я к ним больше, к счастью, не отношусь.

Мальчик был красивый. Что редкость, дети редко бывают красивыми. Оценка родителей не в счет – родителям нужно оправдывать себя за порожденное.

- Ты член тайного ордена, и удерживаешь у себя дома древнее зло? – какая-то надежда у меня оставалась.

Он усмехнулся.

- Это мой сын… то есть брат, то есть, уже сын, – пояснил он.

- Давай говорить в принятой системе координат, - я считаю, что ободряюще улыбаюсь. – Ты не можешь жить в деревне, потому что у тебя братосын, которому нужны возможности большого города?

И что это? Киношная ситуация? Ребенок без мамы, который нуждается в любви? Мне всегда казалось, что роль родителей, а тем более любящей мамы, сильно преувеличена. Где-то процентов на сто. У нормальных детей всегда есть своя жизнь, любовь взрослых нужна им, когда они не справляются в своем детском мире. В остальном же, родители больше мешают. Так что я отношусь ко всем этим травмированным людям, которые оправдывают свою неадаптированность во взрослой жизни недостаточным количеством любви в детстве, как к эмоциональным попрошайкам, это что-то сродни наркомании, выпрашивать чуткость у людей, не потому, что ведут себя так, что хочется с ними быть чуткими, а прикрываясь прошлыми травмами. Возможно, ребенок нуждается в наставлении, совете, как выстроить эту свою жизнь.

- Нет, - красавец вздохнул, – у него проблемы с общением.

Как будто у кого-то их нет.

- Один из этих новых диагнозов?

Оказалось, что когда врачи видели ребенка, его сразу отправляли на всевозможные тесты. Которые не подтверждали диагноз. Нет диагноза – нет лечения. Родители, в результате, отказались от него. Нет, его не сдали в приют, хотя, может, лучше бы сдали. Просто начали игнорировать. Он даже в школу не ходил. Кормили, одевали и никуда не выпускали. Наш герой забрал брата себе и отказался от родителей. Из-за того же, сам решил не заводить детей. Когда какой-то врач предположил, что это наследственное.

Какая вторичная драма, подумалось мне. Но это если в кино или книгах. Сами-то мы считаем, что наши драмы больше космоса.

- Я не хотел сваливать все это на вас, – закончил он.

Подхожу к ребенку, улыбаюсь, он поднимает на меня глаза. Взгляд присутствующий. Да и как может быть иначе, если ребенок читает? Если он читает книгу без картинок, значит, у него все хорошо с воображением и с пониманием. Мы знакомимся. Демон с надеждой улыбается.

- Ему лучше будет в деревне, там ты никогда не один, – говорю я мужчине.

А потом говорю какую-то поэтическую волшебную чушь ребенку, видел ли он живых лошадей, небесный театр после грозы, бегал ли ранним утром по облакам? У каждого ребенка должен быть кто-то, кто расскажет ему про чудеса природы. Темные, как и у Демона, глаза распахиваются, дальше должна быть щемящая сцена умиления от надежды и радости детской искренности, но ее не будет. Дети меня не умиляют.

Нам понадобилось несколько дней, завершить дела в городе.

Демон настраивал систему удаленного управления, решал, что взять с собой. Квартиру мы решили не сдавать – пусть будет место в городе, где бы каждый из нас мог остановиться. Сделали несколько комплектов ключей. Ребенок собирался сам и только спрашивал, как там будет, и, видимо, пытался себе это представить.