Око Тимура

Иван обернулся – позвать мухтасиба – да тот и сам уже поспешал сюда в сопровождении вооруженных дубинками стражников. Завидев это, нищая толпа тут же разбежалась по закоулкам. Только избитый остался сидеть на земле, вытирая разбитое в кровь лицо. Грязный, заросший длинными, давно не мытыми волосами, тощий – сквозь смуглую кожу явственно проступали ребра.

– Ах ты, поганец! – Подойдя ближе, мухтасиб ударил несчастного палкой. – Устроил драку почти у самой мечети! Кто твой господин, раб?

– Мой господин… – Юноша почти рыдал. – Мой господин – досточтимый Фарид ибн-Бей, торговец мясом и кожами, что живет…

– Знаю я, где он живет. – Поправив усы, мухтасиб усмехнулся. – Весьма достойнейший и богобоязненный человек этот Фарид. А ты, неверная собака, позоришь его своим мерзким видом и поведением! А ну-ка, ребята, всыпьте ему…

Несчастный встретился взглядом с Иваном. Раничев хотел было отвернуться – всем рабам не поможешь, – но в светлых глазах паренька стояла такая отчаянная тоска и боль, что…

– Кажется, этот! – Иван подозвал водоноса.

Али заулыбался и, быстро подбежав к мухтасибу, что-то сказал.

– Ах вот оно что? – Достойнейший страж порядка придержал ретивых дубинщиков и обернулся к Раничеву. – Так именно за этого раба ты хочешь заплатить выкуп? Да, повезло Фариду… получить за никчемного невольника приличные деньги… Повезло… Но я ведь могу забить эту тварь палками до смерти… Что скажешь? – Мухтасиб заинтересованно посмотрел на Ивана.

Раничев пожал плечами и со вздохом полез в кошель…

Пришлось изрядно потратиться – получили свое и достойнейший мухтасиб, и водонос Али. Так вот и закончились почти все деньги, выданные на непредвиденные расходы благочестивым кади Зунияром-хаджи. А к цели своих поисков Иван не приблизился ни на шаг.

– Проводить ли тебя к дому уважаемого Фарида ибн-Бея? – спрятав полученные монеты, медоточиво справился водонос.

– Не надо, уважаемый, – отказался Иван. – Раб покажет мне… К тому же я еще и не говорил с ним… может, и обознался.

– Вах, – воскликнул Али и, когда Раничев подошел к валяющемуся в пыли невольнику, проворно юркнул в толпу. Вдруг и в самом деле этот кяфир обознался? Чего же зря расставаться с деньгами? Разве он, Али, их не заработал? Честно заработал – почти полдня таскал за собой неверного по всему городу, а обознался тот или нет – это чужие проблемы.

– Встань, – поджав губы, попросил невольника Иван.

Парень послушно поднялся на ноги – тощий, избитый, грязный, с медным крестиком на шее.

– Благодарю тебя, падре.

– Пустое… Я всего лишь монах. Кто ты и откуда?

– Меня зовут Альдо, Альдо Виретти, я из Венеции…

– И, видно, был матросом на каком-нибудь судне?

– Юнгой, синьор.

– Дальше можешь не рассказывать. – Раничев усмехнулся. – Обычная история – внезапно налетели пираты и вот…Твой хозяин, судя по всему, тот еще пес.

– О да, – юноша помрачнел. – Поначалу я работал у него в усадьбе – рыл колодцы, таскал камни для ограды – там и надорвался. С тех пор Фарид посылает меня сюда просить милостыню… Здесь много таких.

– Я вижу, – мрачно кивнул Иван. – Ума не приложу, что мне с тобой делать? Имей в виду, денег для твоего выкупа у меня нет.

– О, милосердный брат, – неожиданно улыбнулся Альдо. – Спасибо и на том, что вступился за меня… иначе б… – Он грустно вздохнул. – Как твое имя, брат?

– Э-э… брат Иоанн… Не знаешь ли ты какой-нибудь приличной корчмы в христианском фундуке?

– Знаю, – кивнул невольник. – Я расскажу тебе о ней по пути к хозяину.

– А проводить меня в корчму ты не можешь?

– Нет, брат Джованни. Видишь тех парней с мухтасибом? Они присматривают за нами и обо всем докладывают хозяевам.

Раничев немного подумал и махнул рукой:

– Хорошо. Идем к твоему хозяину.

Прихрамывая на левую ногу, Альдо пошел впереди, показывая дорогу.

– Не спеши так, – попросил Иван. – Лучше скажи, видал ли ты сегодня, как проезжали по рынку погонщики ослов?

Юноша вздрогнул и остановился:

– Видал, брат Джованни… Только… Никогда больше не спрашивай про них, иначе… – Альдо затравленно оглянулся.

– Что – «иначе»? – заинтересовался Раничев. – Ну-ка, подробнее! Обещаю – все останется между нами.

– Да я и не знаю всего, – на ходу качал головой раб, – только на рынке их все боятся… Ну не все, а те, кто победнее. Кажется, им многие платят за право торговать здесь.

– Куда же смотрит мухтасиб? – удивился Иван.

– Куда? – Альдо лишь усмехнулся. – И еще ходят слухи, что погонщики крадут детей.

– Как это крадут? Хотя раз ты говоришь, что мухтасиб им покровительствует…

– И никто не знает, зачем им эти дети.

– Ну тут догадаться можно. – Раничев засмеялся. – Для продажи, естественно, для чего же еще?

Снова оглянувшись, юноша понизил голос:

– Для продажи? А зачем же им младенцы? Они их не только крадут, но и покупают в бедных семьях, причем только мальчиков. От младенцев-то какой толк?

– Младенцев? – задумчиво переспросил Иван. – Однако…

– Однако мы уже пришли, – повернулся к нему раб. – Вон те ворота.

Раничев обернулся. Позади них, позевывая, встал на углу молодой парень с дубинкой. Помощник мухтасиба, то самый, что шел за ними от самого рынка.