Око Волка (СИ)

— А это не вмешательство в расследование? — Буркнул Эд. Джон только хмыкнул.

— Какая разница, получите вы эти карты от меня или от Попова? — Марид холодно глянул на ученика и повернулся, чтобы уйти.

— Эй, Бони, — окликнул его Джон. — Наколдуй ка мне пачку сигарет и бутылочку виски. Ты же джин, тебе не трудно.

— Я марид, — ответил тот, доставая из-за пазухи сигареты и небольшую плоскую бутылку. — Осталась неделя до полнолуния. Поторопитесь.

Бони пошел к выходу из тупичка и в какой-то момент пропал. Джон достал сигарету из новой пачки, закурил, потом прочитал название на бутылке.

— Ну и дрянь ты мне подсунул, марид, — проворчал он, засовывая бутылку в карман пиджака.

— Поедем сейчас в отель?

— Нет, днем, — Джон пустил струйку дыма в воздух. — Если пойдем ночью в это логово мертвецов, то шансов уйти в случае чего у нас не будет.

Эд посмотрел на лежавшие в лужице крови зубы вампиршы. Да, Джон прав. Отбиваться от вампиров в их клубе — это не дохлятину в резервации раскидывать, и если запахнет жареным, то на свет кровососы не выйдут. Но если запахнет жареным, то смогут ли они вообще выйти из клуба? Охотник поднял из лужицы один клык и положил его в карман, после чего побежал за наставником прочь из тупика. Потом этот клык он посадит на длинную нить, на которой уже болтались несколько сотен таких же.

II

Посередине улицы «Кузнецкий мост», напротив Московского дома художника, между темных витрин Книжной лавки писателей и винтажным монументом федеральной службы судебных приставов узко втесался фасад отеля. Весь он был какой-то граненый, многоугольный, наполненный мелкими деталями, но ни одна из них не запоминалась. Над входом, напротив «1896» Дома художника крупно золотилось на солнце «1917». Эд оглядел сначала фасад отеля, потом провел взглядом по переулку — он напоминал Флоренцию с ее флажками, уютными сквериками, беззаботно гуляющей публикой, передвижными закусочными. Однако здешний запах был чист и мягок, чего никогда бы не было в резкой и кислой Флоренции.

Мимо, цокая подкованными берцами по брусчатке, прошел наряд полиции. Помахивая дубинками, угрюмые офицеры задержали взгляды на детективах, и, перебросившись парой слов друг с другом, пошли дальше.

— Скоро они вернутся, чтобы спросить у нас документы, — сказал Джон, смотря полицейским в след. — Пойдем, нечего тут стоять.

Внутри отель оказался еще вычурней, чем с фасада. Листья золотого плюща, словно языки пламени, облизывали стены огромного зала, с потолка свисали хрустальные люстры, кругом зеркала, зеркала… Вдоль стен стояли замысловатые диваны, кресла, тахты, кофейные столики со стеклянными столешницами, пальмы в больших мраморных кадушках. Неизвестно откуда в приемном зале бил свет, настолько яркий, что поначалу Эд даже зажмурился. Он не исходил от люстр, а будто сиял сам зал.

И во всем этом великолепии не было ни души, кроме метрдотеля, ставшего за стойкой «ресепшена». Крепкий статный мужчина средних лет, облаченный в черный фрак с галстуком-бабочкой, что-то методично вбивал в компьютер и не обращал внимания на вошедших.

Джон закурил сигарету и подошел к метрдотелю.

— Красиво у вас тут, — сказал он, облокотившись на стойку.

— Восемнадцатый век, — ответил тот хорошо поставленным и приятным баритоном. — Мастер — Илья Божинский. Мебель специально по заказу царицы Елизаветы Петровны Романовой, красный дуб и индийский шелк. Отделка мастера Кирилла Богемного, инкрустация золотом, римским фарфором. У нас не курят, — все это метрдотель пропел на одном дыхании, даже не подняв головы.

— Думаю, нам можно, — ответил Эд, показав удостоверение ФСБ.

— Нет, нельзя, — метрдотель так и не оторвал взгляд от монитора.

— А если хорошо подумать? — Джон достал из внутреннего кармана карточку-пропуск, что выдал Бони.

Метрдотель поднял глаза, такие же черные, как и его фрак. Изучив карточку, перевел взгляд на Эда, проследил за его неловкими манипуляциями с удостоверением и такой же картой, а когда Эд показал, то долго ее читал.

— Очевидно, риск вам не мешает, — наконец сказал он, опуская глаза к монитору.

Черный длинный хвост со стрелкой на конце сначала змейкой поднялся к плечу метрдотеля, потом протянулся к шкафчику, что висел на стене. Оттуда хвост достал ключ и протянул его Джону.

— С момента, как вы войдете в клуб, отель «Тысяча девятьсот семнадцатый» не несет ответственность за безопасность ваших жизней. В клубе вы окажетесь одни, и даже Господь не услышит ваших молитв, — снова уставившись в монитор, метрдотель показал хвостом на роскошную боковую лестницу. — Поднимитесь на второй этаж и сразу в правый коридор.