Око за око

— До вторжения ящеров ваше последнее замечание обязательно бы вырезали ножницы цензора, — заметил Блэр и посмотрел на часы. — Нам пора, иначе мы опоздаем в эфир. Был рад вас повидать, Русецки, Якоби. — Они с принцессой быстро вошли в студию и закрыли за собой дверь.

Бледное ноябрьское солнце торопливо бежало по небу к югу, охотно скрываясь за многочисленными тучами. Спустился туман. Однако Мойше вполне устраивала такая погода. В Варшаве снег начинал идти на месяц раньше.

Он попрощался с Натаном Якоби и торопливо зашагал в свою квартиру в Сохо. После того как ящеры вторглись в Англию, ему пришлось расстаться с семьей, и теперь он с особенной радостью возвращался домой. Но прежде чем он успел рассказать о встрече с принцессой, жена сообщила:

— Мойше, к тебе кто-то приходил сегодня — в военной форме. — Ривка была встревожена.

Мойше ее не винил. Подобные новости могли напугать любого. По спине у него пробежал холодок страха, и ему пришлось напомнить себе, где они находятся.

— Это Англия, — мягко сказал он Ривке — и себе. — Здесь нет гестапо, англичане не преследуют евреев. Он сказал, зачем я ему нужен?

Она покачала головой.

— Он не сказал, а я не спросила. Когда я услышала стук в дверь и увидела мужчину в военной форме… — Она содрогнулась. — А потом, когда он понял, что я не понимаю по-английски, он заговорил по-немецки.

— Да, такое могло напугать кого угодно, — сочувственно сказал Мойше и обнял Ривку.

Он так хотел забыть о нацистах и ящерах! Вместе со всем остальным миром!

Кто-то постучал в дверь. Мойше и Ривка отскочили друг от друга. Стучали резко и уверенно, словно человек за дверью имел больше прав войти в квартиру, чем люди, которые в ней живут.

— Снова он, — прошептала Ривка.

— Нужно выяснить, что ему нужно, — сказал Мойше и открыл дверь.

Ему пришлось собрать всю свою волю, чтобы не отшатнуться от незнакомца — стоявший перед ним человек, несмотря на английскую военную форму, вполне мог сойти с рекламного плаката СС. Он был высоким, стройным и мускулистым, а от его взгляда кровь застыла в жилах Мойше.

Однако человек не закричал: «Ты, вонючий мешок с дерьмом, жалкий еврей!» Он вежливо кивнул и спокойно спросил:

— Я говорю с мистером Мойше Русецки?

— Да, — осторожно ответил Мойше. — А с кем говорю я?

— Капитан Дональд Мэзер, особый отдел ВВС, — ответил светловолосый молодой офицер.

И к удивлению Мойше, отдал ему честь.

— 3-заходите, — дрогнувшим голосом предложил Мойше. Офицер СС никогда не стал бы отдавать честь еврею. — Полагаю, вы уже встречались с моей женой.

— Да, сэр, — ответил Мэзер, заходя в квартиру. Он кивнул Ривке. — Мадам. — Завершив тем самым формальности, он сразу перешел к делу. — Сэр, правительство его величества нуждается в вашей помощи.

В сознании Мойше включилась тревожная сирена. Он автоматически перешел на идиш.

— Но что я могу сделать для правительства его величества? И почему именно я?

Капитан Мэзер сначала ответил на второй вопрос:

— Необходим ваш польский опыт, сэр. — Он также перешел на немецкий.

Однако Мойше не мог не отметить, что Мэзер старается говорить с интонациями, характерными для идиш, — и у него неплохо получалось. Очевидно, капитан отличался самыми разнообразными способностями.

— Да, у меня богатый опыт пребывания в Польше, — ответил Мойше. — И по большей части он не доставил мне никакого удовольствия. Почему вы думаете, что я захочу все это вспоминать?

— Ну, вы постоянно об этом вспоминаете во время ваших выступлений в передачах Би-би-си, сэр, — ответил Мэзер.

Мойше скорчил гримасу; капитан говорил правду. Англичанин продолжал, и с каждым словом его немецкий все больше походил на идиш:

— Должен признаться, мы ждем от вас большего, чем просто чтение перед микрофоном заранее подготовленного текста.

— Что вы имеете в виду? — спросил Мойше. — Вы так и не ответили на мой вопрос.

— Я стараюсь подойти к ответу постепенно, — ответил Дональд Мэзер. — В Польше вы узнали, что совместная работа с ящерами далеко не всегда является наилучшим решением, — если вас устроит такая мягкая формулировка.

— Да, далеко не всегда, но если бы я не работал с ними вначале, то сейчас не разговаривал бы здесь с вами, — заметил Мойше.

— И не спасли бы себя и свою семью… — начал Мэзер.

— …и свой народ, — вставил Русецки. — Если бы не ящеры, нацисты нас всех уничтожили бы.

— И свой народ, — согласился с ним капитан Мэзер. — Никто не станет спорить, что вы правильно поступили, согласившись сотрудничать с ящерами против нацистов. Но потом вы поняли, что человечество вам ближе, и выступили против ящеров.

— Да, все точно, — нетерпеливо ответил Мойше. — Но какое это имеет отношение к тому, что вы от меня хотите?

— Сейчас я вам все объясню, — спокойно сказал Мэзер. Несмотря на отменный идиш, внешнее спокойствие выдавало в нем англичанина; на его месте еврей или поляк уже давно принялись бы кричать и жестикулировать. — Вы согласны с тем, что в планах его величества относительно Палестины нет намерения уничтожить евреев? Более того, его величество хочет им помочь?