Околдованная

Последнее было сказано на английском. Себастьян ничем не выдал, что понял шотландца. Лицо его оставалось бесстрастным. Маркиз был хорошо образован и знал несколько языков, в том числе английский. Его поразило, что слуги говорят на двух языках, но он вспомнил, что очень мало знает об Отем, если не считать того, что намерен получить ее.

– Не соизволите ли пройти в зал, господин маркиз? Я позову госпожу, – сказал Адали и, поклонившись, пошел впереди.

Маркизу сразу понравился пронизанный ароматом сухих цветов парадный зал маленького замка, теплый и уютный, с дубовой мебелью, большим камином, старинными шпалерами, закрывавшими каменные стены, и турецкими коврами.

– Садитесь у огня, месье. Марк! Вина для маркиза! – велел Адали и удалился, оставив гостя в большом удобном кресле с кубком в руке. Он нашел Жасмин в часовне, где молодой священник отец Бернар учил Отем катехизису.

– Мадам, у нас гость. Маркиз д’Орвиль желает видеть молодую госпожу, – сообщил он.

Жасмин поднялась, повелительным жестом остановив дочь.

– Пойду я. Когда урок закончится, можешь присоединиться к нам. Только сначала займись своей прической, – посоветовала она и быстро вышла из часовни.

– Господин маркиз! – приветствовала она Себастьяна. – Нет-нет, не вставайте. Я устроюсь рядом. Адали! Вина, пожалуйста. Как умно вы поступили, дав моей дочери время опомниться от столь блестящих празднеств! Я предложила герцогу и графу не приезжать к нам до середины февраля, но вы уже уехали, и предупредить вас не было возможности.

– Я прошу руки вашей дочери, – выпалил он.

– Вы не знаете Отем, и она вас не знает, – покачала головой Жасмин. – Я уже сказала, что выбор за ней, и не отступлюсь от своего слова. Если хотите добиться Отем, месье, боюсь, вам придется ухаживать за ней по всем правилам. И вероятно, терпеть еще двух соперников.

Себастьян ответил таким раздраженным взглядом, что Жасмин едва сдержала улыбку.

– Ненавижу этих никчемных мотов, – процедил он. – Я лично надзираю за своими виноградниками. У меня нет времени на пустые любезности, госпожа герцогиня. Скоро настанет пора обрезать лозы, добавлять в почву навоз и известь. Не успеешь оглянуться, как настанет весна и работы будет по горло. Я не могу танцевать на задних лапках перед хорошенькой девушкой, пока мои виноградники приходят в упадок.

– Я не знаток подобных вещей, месье, но, думаю, вы вполне можете пожертвовать февралем, – усмехнулась Жасмин. – Скажите, разве вы не ухаживали за первой женой?

– Нет, госпожа герцогиня. Брак устроили мои родители. Я женился на Элиз в семнадцать лет. В приданое дали превосходные земли, граничащие с моими владениями. Я посадил на них виноград. Вам уже, разумеется, пересказали местные сплетни, и вы поняли, что, хотя лозы принялись, моя женитьба окончилась крахом. Вот уже тринадцать лет, как я вдовец.

– Отец Отем тоже был вдовцом, когда женился на мне. Для меня это замужество было третьим. К тому времени я родила четверых и еще троих в новом браке. У нас большая семья.

– А у меня только кузены и сестра-монахиня, – вздохнул он.

– А любовница с дочерью? – мягко напомнила Жасмин.

– Я купил Марианне дом, назначил содержание и отправил Селину в монастырскую школу. Марианна понимает, что между нами все кончено. Она женщина практичная, госпожа герцогиня. Я не изменял первой жене, буду верен и второй.

– В таком случае я не стану возражать против ваших визитов к моей дочери и позволяю ухаживать за ней. Но если хотите заполучить Отем, придется немало потрудиться. Она молода и неопытна, как вы, разумеется, уже поняли, когда поцеловали ее. Своим поцелуем вы открыли ящик Пандоры. Теперь она пожелает узнать, целуются ли другие мужчины так же хорошо, как вы, – усмехнулась Жасмин.

Себастьян рассмеялся, гадая, почему откровения герцогини его не расстроили. Он женился на Элиз и обнаружил, что его жена – самая настоящая шлюха. Инстинкт подсказывал ему, что прелестная Отем совсем не такая, как его первая жена. Ее любопытство вполне естественно и к тому же дело временное. Уста, смягчившиеся под его губами, принадлежали ему, – и девушка скоро это усвоит.

Часть вторая. Отем. 1651–1655 годы

Глава 6

Отем с колотящимся сердцем вошла в зал. Кровь Христова, как же маркиз красив! Высокий, стройный, мускулистый!

Ей хотелось коснуться его густых угольно-черных волос. Хотелось ощутить прикосновение его губ. Вряд ли поцелуи Ги и Этьена могут сравниться с поцелуями маркиза, но она все же сумеет это выяснить, прежде чем даст обет верности одному из мужчин.

– Адали сказал, что у нас гость, мама? – начала она, делая вид, будто ничего не знает.

Маркиз неспешно поднялся, хотя Жасмин успела увидеть, как он едва удержался, чтобы не броситься к девушке.

– Мадемуазель Лесли, – вежливо поклонился он.

– Господин маркиз, – так же учтиво ответила она, протягивая руку.

Он приложился к тонким пальчикам и чуть отступил.

– Ваша матушка благосклонно позволила ухаживать за вами, мадемуазель. Надеюсь получить и ваше согласие.

«Умен, умен, ничего не скажешь! Уже успел изучить ее», – подумала Жасмин.