Околдовать и удержать, или Какими бывают женщины

– Буран! Давай попытаемся договориться. У меня семья. Я им нужен. Признаю все свои ошибки. Прости, был неправ. Вёл себя как последняя сволочь. Пока ты сидел в тюрьме, я ни разу к тебе не приехал, не написал, не передал ни одной передачки. Я получал твои письма и выкидывал их, не читая. Дай мне возможность исправиться. Я готов отдать твою часть денег.

– Олег, ты плохо меня слышал? Мне не нужны подачки. Мне нужно всё. Говоришь, у тебя есть семья, ты ею дорожишь? Я не имел возможности познакомиться с твоей супругой, ведь ты женился после того, как я сел. Если не пойдёшь на мои условия, я уничтожу твою семью. Перестреляю, как собак…

Буран схватил меня за волосы и потащил наверх по ступенькам. Я заревела от боли, страха и безысходности.

– Пожалуйста, отпусти меня! Пожалуйста…

– Заткнись, дура!

Я оказалась в неизвестном помещении. Буран велел мне успокоиться:

– Послушай, хватит ныть. Жрать умеешь готовить?

– Умею.

– Вот и иди на кухню. Сваргань хороший ужин на пятерых. Продуктов в холодильнике полно. Давай, нитками шевели, а то у меня помощница по хозяйству приболела.

Перед тем как пойти на кухню, мне разрешили зайти в ванную комнату и привести себя в порядок.

– О господи, куда же я вляпалась? – шептала я своему отражению в зеркале.

Из зеркала на меня смотрела обезумевшая от страха женщина с белым как смерть лицом и всклокоченными волосами. Я разглядывала себя и ничего не могла понять. Меня била крупная дрожь, руки ходили ходуном, я даже уронила расческу. У меня нет шансов спастись. Живых свидетелей убирают, как несчастную цветочницу… Если только бежать… Но куда, как?..

– Я хочу жить, – прошептала я помертвевшими губами.

В дверь загрохотали кулаком.

– Ты что там, уснула?

Я вздрогнула, очнулась и открыла дверь.

– Пыталась привести себя в порядок.

– За то время, пока ты свою рожу намывала, можно было полк баб искупать, – хмыкнул мордастый подонок.

Стараясь не обращать внимания на грубость, я отправилась на кухню и открыла холодильник. Увидев курицу, решила запечь её в духовке вместе с картошкой, а пока она будет готовиться, сделать салат. Кухонное окно было забрано кованой решёткой. Из окна виднелся массивный забор выше человеческого роста. Я принялась резать салат, но тут на кухню зашёл Буран. Я вздрогнула и чуть не порезала палец.

– Ну, ты чего трясёшься, как осиновый лист? Не бойся, голубка, я не такой страшный дядя, как ты думаешь. Я могу быть очень даже нежным и страстным.

– Вы меня убьёте?

– Если будешь себя хорошо вести, то нет.

– А что я должна делать?

– Для начала приготовь поесть, а там посмотрим. Тебе Олег что-нибудь про свои дела рассказывал?

– Нет. Мы о делах вообще никогда не говорили. – Я старалась быть очень убедительной.

– Хочешь сказать, он даже ни разу не обмолвился о своих делах?

– А что я в них понимаю? Зачем мне вникать в его дела? Чтобы меня потом пытали?

– Ну-ну… Складно поёшь. Жрать скоро?

Я накрыла бандитам на стол, вновь вернулась на кухню. Села у окна. Я понимала, что жизнь моя висит на волоске. Ещё немного, и меня отправят к Вадиму… Ну что ж… Вадим, наверное, скоро мы встретимся и обязательно поговорим.

Почему-то вспомнилась минута, когда я узнала о смерти Вадима. Хотелось просто наглотаться таблеток. Я почувствовала себя виноватой в том, что произошло. Я вдруг ощутила запах беды…

Мне стало страшно – я с ним больше не встречусь и не смогу попросить прощения за то, что жила в грехе, а также прощения за жизнь без него. Мне хотелось, чтобы Вадим вернулся ко мне хотя бы во сне, и я жила в ожидании… То, что происходит со мной сегодня, даёт мне надежду на встречу с Вадимом там, на небесах…

Терять мужа больно. Очень больно… Больно оттого, что никто не поможет, и надо самой выкарабкиваться из этого кошмара. Хорошо помню момент, когда я зашла в квартиру и поняла, что Вадима больше нет. И чётко осознала, что каждый прожитый день приближает меня к встрече с ним.

Я представила картинку: приходят гости, вешают в прихожей пальто и проходят в комнату. Хозяева остаются в прихожей и начинают разговаривать с пальто, не замечая гостей. То же самое происходит с душой человека, когда она покидает тело. Мы глупо продолжаем отождествлять человека только с его телом, не замечая души… Остаётся только тело. Из человека уходит душа.

Жаль, что я так и не родила от мужа ребёнка. Я бы узнавала его в нашем малыше. Но бог не дал. Я подумала, когда придёт время умирать, у меня будет радость встречи с Вадимом. Я столько не успела сказать ему при жизни… Недолюбила, не доглядела, не сберегла…

При мысли о посмертной встрече просветляется любая скорбь. Нам всегда кажется, что человеческая жизнь длинная, а на самом деле она очень короткая. На всё воля божья. Наивно думать, что решение таких важных вопросов, как жить или умереть, зависит только от человека. И всё же в глубине души нет ощущения, что разлука с Вадимом навсегда. Есть странное чувство ожидания, не могу это объяснить…