Околдовать и удержать, или Какими бывают женщины

Джон мне нравился всё больше и больше. В голове возникла шальная мысль: влюбить его в себя, улететь с ним в Австралию и признаться, что мне не нужна защита от пауков и змей. Мне нужна защита от Бурана и его сообщников. В конце концов, Австралия – страна, где соблюдаются законы. Джон говорил, там нет преступности. В случае чего можно всегда обратиться в полицию. Буран и его сообщники не смогут чувствовать себя в чужой стране так же вальяжно, как в России. Да и у Джона столько денег, что он всегда сможет обезопасить меня и себя. Впоследствии нужно обязательно рассказать обо всём Джону. Важно это сделать, когда он уже будет от меня без ума.

Так что худа без добра не бывает. Возможно, жизнь подарила мне шанс сбежать из Москвы, остаться живой и начать всё сначала…

Глава 18

– Настя, смотри, какая красота за окном. Люблю ночную Москву.

– Я тоже… – Я вновь глотнула шампанское и почувствовала, как закружилась голова.

Я сказала Джону, что мне надо попудрить носик, продефилировала мимо Бурана, который косился в мою сторону крайне недобро, зашла в туалет и хотела уже закрыть за собой дверь, как следом за мной заскочил Буран и буквально вжал меня в стену.

– Послушай, подруга, а ты чего так напилась? Совсем нюх потеряла? Ты давай австралийца обрабатывай, а не шампанское лакай.

– Если бы ты знал, как я тебя ненавижу, – осмелела я и попыталась оттолкнуть ненавистного Бурана.

– Мне плевать, любишь ты меня или ненавидишь. Для меня главное, чтобы ты нормально делала свою работу. Сейчас австралиец посмотрит на твою пьяную рожу и соскочит. И где ты его потом будешь искать? Давай приводи себя в порядок и продолжай говорить о лошадях.

– Я устала говорить о лошадях. Сколько можно…

– Сколько нужно, столько и будешь говорить. Короче, завязывай пить.

– Сама не знаю, что со мной. Я выпила несколько фужеров шампанского, и всё. Видимо, это нервы.

– Настя, если, не дай бог, Джон соскочит, пеняй на себя. О последствиях повторять не буду. Ты меня знаешь. Я не шучу. Может, голову сунуть под холодную воду?

– Не стоит. Ты испортишь мне макияж и причёску.

– Тогда держи себя в руках.

– Держу. – Я провела указательным пальцем по пухлым губам Бурана. – Ревнуешь?

– Что ты сказала? – свёл он брови.

– Что слышал.

– Ты себе льстишь. В отличие от тебя я просто качественно выполняю свою работу. Я тебе уже тысячу раз говорил: такие, как ты, меня не интересуют. Если ты собственного мужа убила, то перешагнёшь через любого.

– Пожалуйста, оставь в покое моего мужа и мою память о нём, – устало произнесла я и глубоко вздохнула. – А теперь уйди с дороги.

– Ухожу. Только ещё раз предупреждаю – держи себя в руках.

– Постараюсь.

– Не «постараюсь», а делай как положено.

Когда я вернулась из туалета, Джон взволнованно на меня посмотрел.

– Настя, тебе нехорошо? – обеспокоенно спросил он.

– Есть немного, – честно призналась я. – Просто в последнее время у меня проблемы с отцом… Прости, это нервы. Отцы и дети не всегда живут мирно.

– Тогда берём бутылку шампанского и едем кататься?

– С удовольствием.

– Ты когда-нибудь встречала рассвет в кабриолете?

– Нет.

– Я отвезу тебя в такое прекрасное место…

Через несколько минут мы уже катили по ночной Москве в кабриолете и слушали джаз. Я моментально почувствовала себя лучше, ветер развевал мои волосы. Буран ехал следом за нами.

– Послушай, а ты точно не можешь отпустить охрану? – поинтересовался Джон, глядя на машину Бурана в зеркало заднего вида.

– Не могу. Отец дал команду не оставлять меня ни на минуту. Этот охранник отвечает за меня головой.

– Да уж… У тебя крайне строгий отец.

– Этого у него не отнять.

– И всё же мне что-то подсказывает – мы подружимся.

Домчавшись до парка, Джон припарковал машину на возвышенности, напоминающей смотровую площадку. Он раскупорил бутылку шампанского, разлил по бокалам, и мы сели ждать рассвет. Когда яркий луч показался на горизонте, мы выскочили из машины и, взявшись за руки, стали прыгать и радоваться, словно дети.

– Ура! – кричали мы, глядя на солнце. – Свершилось!

Неожиданно Джон остановился, прижал меня к себе и стал жадно целовать в губы. Я обвила его шею руками и ответила на поцелуй.

– Увези меня в Австралию, – тихо попросила я, оторвавшись от губ Джона.

– Увезу. За отца не переживай. Я его уговорю.

– Знаешь, он может задать вопрос: кем мы друг другу приходимся?

Джон смотрел на меня широко открытыми глазами и буквально сгорал от страсти.

– Боюсь, что сопровождать меня в качестве друга он тебе не разрешит, – осторожно подводила я к тому, что хотела от него услышать.

– А в качестве невесты?

– Но мы же практически друг друга не знаем. – Я прикинулась, что очень сильно смутилась.

– Мне кажется, мы знаем друг друга тысячу лет. У нас так много общего. У нас с тобой в жизни нет ничего дороже лошадей. Когда ты заговорила со мной в конюшне, я просто опешил. Смотрел на тебя, и мне казалось, что я смотрю в собственное отражение в зеркале. Со мной первый раз в жизни произошло подобное. До тебя я даже и не думал, что такое бывает. А что почувствовала ты, когда со мной заговорила?