Около 104 меридиана

Карина махнула ему рукой и подошла. Сони и Толи в это время не было на месте.

— Надевай, — Костя передал ей бумажный колпачок на резинке, какие обычно надевали на голову на днях рождениях.

Карина покрутила его в руках. На нем гласила надпись: «Крузенштерн: человек и пароход!». Рядом с текстом выглядывала довольная мордашка кота Матроскина.

Улыбка скользнула по лицу Карины:

— Какая милота!

— Это Сонина идея, — сказал Костя.

Карина только сейчас заметила, что все вокруг уже украсили свои головы этими яркими колпаками. Она, недолго думая, надела свой тоже.

Макс и Рома, увидев Карину, радостно поприветствовали ее, как старого друга.

— А почему оперетта? — спросила Карина.

— Есть еще просто хор, но его тяжело слушать так долго, совсем тоска смертная, — Костя скривил лицом.

— Если следовать тематике мероприятия, — вмешался Макс, — то, конечно, нужно оставлять церковный хор, потому что в конце XVIII века преобладала именно эта музыка. Тогда еще не было оркестров, это только начало возрождаться. И вся музыка была в управлении церкви.

Карина присмотрелась к одежде Макса и Ромы. На них были стандартные джинсы с футболками, только на талии у них величественно выделялись широкие синие пояса, украшенные странным свертком, похожим на сверток с картой. Интересно, что у обоих парней пояса и свертки были в точности одинаковыми.

— Но, — Костя согнул брови и наклонил голову, — мы решили чуть отойти подальше в годах. Поэтому у нас тут будут и оперетты, и Чайковские, — он повернул голову в сторону тележки с граммофоном, — и Шостаковичи.

Карина тоже посмотрела на крутящуюся пластинку, после чего ее взгляд отошел в сторону, и она опять ахнула. Там стояли «вкусные столы».

— Жаргал сегодня совсем в ударе, — заметил Рома.

С открытым от изумления ртом Карина приблизилась к столам. Ее внимание сразу привлекло огромное блюдо, на котором по одному в строго продуманном порядке расположились овощные медальоны, а между ними мелькали нарисованные тонкие стрелочки из красного соуса. Карина повернула голову в сторону плаката с маршрутом экспедиции и сразу поняла, что это он есть. Медальоны — это остановки экспедиции.

— Поняла, где что? — спросила Жаргал, и от неожиданности Карина аж подпрыгнула.

Жаргал сначала опять слишком близко подошел к ней, но потом сам это заметил и отошел на шаг назад. На его кулинарной шапке забавно выглядел другой колпак, на котором хитро улыбался кот Матроскин. На поясе же у него висела старинная книжка, имевшая оттенок цвета папируса.

— Я только начала рассматривать, но про маршрут уже поняла, Карина показала рукой.

— Голова! — довольно заулыбался Жаргал, — они овощные и протертые, если что. Твердых кусков там нет.

Карина посмотрела на него и расплылась в нежной улыбке. Впервые кто-то подумал о ней и о ее вкусовых предпочтениях.

Я Жаргал. Внутри моего мягкого и большого тела скрывается великое сердце и много простой бурятской любви к окружающим меня людям. Сегодня я хорошо потрудился, готовясь к вечеринке. На моем кофейном лбу уже образовались пять капелек пота…

— Это «позы Доброй Надежды», — Жаргал показал на две тарелки с виду обычных поз, но наверху каждой из них были воткнуты зубочистки с маленькими бумажными флажками, о которых Карина никогда раньше не слышала, — про мыс еще скажут сегодня. А позы я решил сделать с традиционными африканскими специями.

— Вау, как интересно, а какие? — глаза Карины заблестели.

— Кориандр, — Жаргал смотрел в потолок и загибал пальцы, — кумин, паприка, кайенский перец, чеснок и тмин. Я почитал, что Южно-Африканская республика любит в еде многослойные вкусы. Кстати!

Он быстро отошел куда-то в сторону, а затем вернулся с небольшим фотоаппаратом в руках:

— Это тебе, можешь уже всё фотографировать.

Он быстро объяснил ей, как пользоваться аппаратом, и она сделала пару снимков «вкусного стола».

— Привет! — сказала Соня, подойдя к ним.

Карина снова вздрогнула, потому что уже прицелилась к новому кадру.

— Ой извини, не хотела пугать, — Соня сложила руки на груди и склонилась.

— Ничего страшного, — отмахнулась Карина и улыбнувшись, тоже поприветствовала Соню.

Соня пришла без костюма и каких-либо аксессуаров, кроме колпака «человека и парохода». Но Карина заметила, что под ненакрашенными ногтями у Сони было много земли.

— Я сюда еще час назад приехала, чтобы все оформить, а потом мне надо было отлучиться, — отчиталась Соня, будто от нее требовали рапорт.

— Тогда госпожу оформителя надо обязательно запечатлеть. Улыбочку, — сказала Карина и, прицелившись в фотоаппарат, щёлкнула Соню.

— Если вы всё, то я продолжу, — Жаргал всё это время стоял, спокойно ожидая.

— С удовольствием! — Карина повернулась к нему.

Соня уже изучила список блюд, но тем не менее решила остаться, чтобы тоже послушать.