Около кота

Теперь уже помолчал господин, и пока молчал он, я внимательно наблюдал за его лицом. Заострились на нём скулы, легли под глазами тени – хотя, может, это просто при свечах так показалось.

– Ему не нужно, – произнёс он наконец. – Так бывает, Гилар.

– Не возьму я что-то в толк, – пробубнил я, сжирая второй ломоть свинины. – Как можно без имени жить?

– Можно, – вздохнул господин. – Причём не только коту. Знал я и человека одного, без имени. Давно, лет пятнадцать уже тому.

– Да неужели?! – удивился я. – И как же люди его звали?

– Не его, а её, – уточнил господин. – Долгая история… Хотя, впрочем, времени у нас довольно. Лишние детали опущу, а суть такова. В западном краю Державы нашей есть такое место, Харидалайя. Глухое место, из городов там только Тмаа-Гиари, да и тот, по правде сказать, не тянет на полноценный город. Большое село. В основном же там, в Харидалайе, маленькие деревушки и хутора. Хлеб там не сеют, пахотной земли мало. Живут огородами, охотой, уголь жгут, промыслы там разные ещё – корзины плетут, веники вяжут… Не буду говорить, по какой нужде я там оказался, ибо слишком в сторону пришлось бы уйти. Но прожил я в одной тамошней деревушке всё лето, и познакомился с травницей. Возраст её затрудняюсь определить. Немолода, это верно, а вот сорок ей, пятьдесят или все семьдесят, разобрать ни я не мог, ни кто другой. Жила она на отшибе, в двух лигах от деревушки, на заброшенном хуторе. Когда она там появилась, никто не знал. И как звать – тоже никто не знал. Меж собой называли Старой. Боялись её жутко, считали ведьмой.

– А она, может, и впрямь ведьма? – не утерпел я.

– В том никто из местных не сомневался, – хмыкнул господин. – В самом деле, собирает травы, лечит всякую хворь, огород у неё всегда обилен урожаем, какая бы засуха ни стояла, в садике всегда цветы, от весны до поздней осени, и яркие цветы, большие, крестьянам тамошним неведомые. Сама никогда ничем не болеет, и силы немереной – однажды телега в грязи увязла, трое мужиков как ни бились, ничего поделать не могли, а она подошла молча, взялась за оглоблю, рванула – и вытянула! При том никогда ни с кем не ругалась, и за помощь свою платы не требовала, тем удовлетворялась, что ей приносили. Денег там у людей не было, носили яйца, сметану, хлеб. Сама-то хозяйства не держала, что тоже было в диковину местным. Ну и понятно, сочли ведьмой. Кто-то клялся, что видел, как она в полночь верхом на чёрной козе над деревней летала, кто-то слышал от тёщи, что в полнолуние она лисой оборачивается, кто-то уверял, что раз в год к ней в трубу огненный змей залетает.

– Ну, таких сказок в каждой деревне наслушаться можно, – со знанием дела покивал я.

– Однако же не всё то были сказки, – тихо продолжал господин. – Я с ней сошёлся поближе местных, поскольку образованному человеку негоже разделять суеверия простонародья.

– Как же вышло, что вы сошлись? – мне и впрямь стало интересно.

– Ногу она мне лечила, в бою повреждённую. Упал с коня, а потом и конь на меня упал… Там очень непросто вышло, с ногой, переломы в двух местах, и срослось не как следует. То, что сейчас я не хромаю ничуть и боли бывают лишь изредка – всё это её заслуга. Так вот, как только смог я ходить самостоятельно, так чуть ли не каждый день к ней наведывался. Тоже удивлялся поначалу, как она обходится без имени. А она лишь улыбалась. При том не скрывала она имени. Вообще никогда его не было, сказала. А от дальнейших расспросов мягко уклонилась. Суть же в том, что учила она меня травы собирать и обрабатывать. Много я от неё взял и доныне в лекарском деле применяю. Такому, Гилар, в университетах не учат, о таком многоопытный Краахатти не писал.

– Ну, наверное, знать травы – это всё же маловато для ведьмы? – усомнился я. – Видать, ещё что-то было?

– Да, Гилар, было, – кивнул он. – Своими глазами видел я, как под её взглядом резаная рана затягивалась, а медведица, уже растерзать меня готовая, взревела и в лес ушла. Видел и большее: как шла она, Старая, ночью к реке, не касаясь верхушек трав. По воздуху шла, представляешь? Двойное полнолуние как раз было, всё видно едва ли не как днём. Не знаю, как это объяснить. Может, тайные силы природы, а может, и духи ей покровительствовали. Сейчас в учёных кругах модно отрицать существование духов, но эти отрицатели, вернее, их теории, вызывают у меня большое сомнение. Но как бы там ни считать, Старая была достойной женщиной, и никому от неё не было ни малейшего вреда.

Он помолчал, я и понял, что сейчас последует продолжение, надо только чуток подтолкнуть.

– Вы сказали «была», господин? Что же с ней стряслось?

– А ты не догадываешься, что в те годы могло стрястись с такими людьми? – ядовито поинтересовался он. – Приехали в деревню семеро боевых братьев из Праведного Надзора. Кто стукнул, не имею понятия. Тем более, не понимаю, зачем? Деревня лишилась единственного своего лекаря…

– И что же? – осторожно спросил я. – Её сожгли, да?