Окоо судьбы (СИ)

-Внимательно выслушай то, что я скажу тебе, муж мой. Скарлетт, так зовут того человека, что похитил Амонет не успел надругаться над бедной девочкой. Его остановил сарацин из шервудской шайки. Девушка побывала у разбойников и теперь они знают, что Робин жив. Утром они отпустили девочку и даже коня ей дали.

Гай молча прижал руки к лицу. Лейла погладила его светловолосую голову.

- Очень тебя прошу, отмени охоту на разбойников!

А если в следующий раз они похитят тебя? спросил Гай, побледнев как полотно.

-Не похитят. Скарлетт больше не вернется. Поверь мне, дорогой мой!

С чего вдруг в нём проснется такая благость? огрызнулся Гай, резко вскинув голову. –Эта мразь мечтает свернуть мне шею, и будет пытаться прикончить тех, кто мне дорог. Поверь, я знаю этого ублюдка!

-Есть что-то, чего ты не знаешь, -Лейла нежно убрала упавшие на его лицо золотистые пряди.

-Что?

-Назир, сарацин из шайки…

-И что?

-Он – отец Амонет!

Гай с минуту смотрел на супругу квадратными от удивления глазами.

-Тогда понятно, почему она так тряслась, что мы узнаем правду, – наконец задумчиво подытожил он. –Неисповедимы пути Господни, как любит говорить святой отец! Ладно, девочка. Поехать, я все-таки поеду, поохочусь. Не зря же людей поднял. А ты присматривай за ними обоими.

-Гай…

-Что, девочка моя?

-А ты привязался к юноше!

Она ждала возражений, даже злости, как обычно бывало, если она пыталась намекнуть любимому на его отношение к Локсли. Но на сей раз Гай только взглянул на неё грустными усталыми глазами.

Я не знаю…не знаю, привязанность ли это…не хочу ни к кому привязываться, не хочу никого терять… в его голосе был отчаянный страх ребенка. –Не хочу…

Лейла обняла его, позволив прижаться щекой к своей груди. Её сердце разрывалось от нежности и жалости к мужу.

-Меня ты не потеряешь, любовь моя. Клянусь Аллахом, я скорее умру, чем позволю кому-то или чему-то разлучить нас. И я позабочусь о юноше и Амонет. А теперь поцелуй меня и иди, и да будет с тобой благословенье Божье!

Нети, что там?

Робин попытался встать, но без сил повалился обратно на постель. Амонет смотрела в узкую прорезь окна, когда она обернулась, Робин увидел, что лицо её белее мела.

-Нети, что такое, милая? Что случилось?

-Робин, они все-таки поехали в лес…- Амонет застонала, точно раненая птица, упав на постель и закрыв лицо ладошками. –Они убьют его! Аллах Всемогущий, они убьют его!

-Кого, маленькая?

-Моего отца!

-Твоего…твоего отца?!

Робин попытался сесть. С третьей попытки при помощи Амонет ему это удалось. Он обхватил лицо любимой тонкими пальцами, заглянув в полные отчаяния глаза.

-Кто твой отец?

Амонет обняла его, прижавшись лбом к его лбу.

-Робин, любимый мой, ты мне жизни дороже…но отца я не оставлю…мне надо идти, любовь моя, дыхание мое, свет моего сердца. Слушайся Лейлу и Гая…

Я с тобой! Робин мертвой хваткой вцепился в её плечи. –Я с тобой, Нети…я умру без тебя!

-Робин…

-Мы пойдем вместе…только я немножко устал…но это не страшно. Ведь мы поедем верхом?

-Робин, ты сошел с ума, ноги тебя не держат, как же ты пойдешь?

-Ты мне поможешь. Опять же, если Гай там будет, может, послушает меня. Хотя он никого не слушает кроме Лейлы.

На дворе было прохладно, но солнце уже поднялось, и небо было безоблачным, так что день обещал быть хорошим. Амонет с немалым трудом выволокла Робина из кухонного хода, минув гостиную в обход. Конюшня была почти пуста, лишь в углу стояла черная кобыла, на которой приехала Амонет. Девушка торопливо оседлала её и помогла обливающемуся потом Робину забраться в седло. Сама с трудом, сунув ножку в стремя, кое-как влезла сзади и взяла поводья.

-Держись, милый, – шепнула она Робину и потянула поводья, разворачивая кобылу мордой к выходу. Кобыла охотно повиновалась и беглецы вылетели сначала во двор, распугивая куриц и едва не сбив какого-то тощего крестьянина, тащившего ведра с водой. Копыта прогрохотали по подъемному мосту и лошадь с двумя седоками вырвалась на свободу.