Оковы Чести

– Конечно, – она попыталась улыбнуться. – Ты, наверное, голодный. Мы с Дэмианом испекли пирог. Если ты хочешь…

– Спасибо, – согласился. – Мам.

Развернувшись, вышел вслед за отцом. Мне всегда говорили, что я на него похож, но кто бы знал, насколько мне было все равно.

Тринадцать лет назад…

Перебинтованная рука мешала собирать вещи в спортивную сумку. Время поджимало, но я не мог делать то, что делал быстрее. Сборка формы тормозила все грядущие планы, и я даже мог бы разозлиться на себя, если бы не знал, что тату – чистая формальность.

Мэд уже принял меня в Октогон. Он вписал мое имя в книгу участников и заставил подписать пару бумаг, даже не спросив о том, понимаю ли я на что иду и чем вообще рискую. Правда, Мэд знал меня слишком хорошо, чтобы спрашивать абсурдные вещи. Я всегда делал что-либо, только попутно взвесив все «за» и «против», в конечном итоге получая желаемое. Мне были неинтересны ни расценки в клубе, ни отсутствие правил. Я хотел только борьбы и сражения, и в скором времени я это получу.

– Тебя все же приняли, да? – мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что Дэмиан смог разузнать о моих ночных побегах. Постоянный хвост, который был единственным человеком, волнующимся за меня по-настоящему.

– Как видишь, – я устало прикрыл глаза, застегивая молнию.

– Тебе так надоело жить? – брат скрестил руки на груди, пытаясь казаться старше, вот только со мной вся его спесь теряла силу. Будь он хоть трижды Дэмианом Аркрайтом, я останусь его старшим братом. – Блять, о чем ты только думаешь?

– Тебе стоит быть спокойнее, если хочешь пойти со мной, – перекинул сумку на плечо, выравниваясь во весь рост. Я был выше его всего на треть головы, но Дэмиан расслабился. Он действительно уважал меня.

– Я не хочу смотреть на то, как ты кого-то превращаешь в мясо.

– Так уверен в моей победе? – зная соперников, я не мог говорить категорично. – Пара регулярных победителей вполне может отретушировать меня.

– Ты бы не пошел на это, если бы не просчитал все, – я не был в этом так уверен.

– В любом случае, мы идем не в Октогон.

– Серьезно? – кажется, Дэмиан удивился. – Не говори, что ты влез в еще одну жопу.

– В клетке есть свои устои. Каждый боец должен иметь свой отличительный знак, – услышав, Дэмиан хмыкнул.

– Чем твоя фамилия не отличительный знак? – он усмехнулся. – Или ты собираешься раскраситься в боевого петуха, чтобы выделиться?

– Я собираюсь сделать тату.

И уже знал какое. Мэд дал контакт своего друга, заверив, что тот сделает все, что только взбредет в мою сумасшедшую голову, и я был рад, если так оно и было.

– Пиздец, – качнул головой. – Ты бы не позвал меня, если бы я обо всем не узнал?

– Нет, – сказал честно. – Тебе не нужно лезть со мной в ад, Дэмиан, только потому что мне захотелось там прогуляться.

– Мудрый старший брат, – привычно закатил глаза. – Тебе не идет быть ботаником, ты знаешь? Я мечтал о тату с десяти лет, когда увидел у пацанов со школы детские каракули.

– Он не забьет тебе все тело, даже если ты начнешь умолять на коленях

– Я не подвергну нашего старика такому шоку, – он усмехнулся, привычно расплываясь в хитром оскале. – Черт, Дариус сдохнет, когда узнает.

– Он уже знает, – поправил его.

– Блять, в этом доме даже у мертвых нет секретов, – он качнул головой. – Хотя, плевать. Куда нужно ехать?

– Не заставляй меня пожалеть о том, что я взял тебя с собой

– Я словно со стариком разговариваю.

– Дэмиан.

– Окей, я выберу маленькую милую бабочку на копчик и на этом все, – заверил он меня. – Не дрейфь.

Лексикон богатого подростка, но все же Дэмиан умолк, стоило выйти из особняка. Ему это было нужно также, как и мне. В конечном итоге, после смерти матери приятного в наших жизнях было мало. Как бы дом не окрасился в черные тона после ее ухода, каждому было еще хуже.

Эмили

Двенадцать лет назад…

– А это чайная роза, из нее получается твое любимое варенье. – я проследила за тонкой изящной кистью, направленной в сторону розария. Мягкий голос мамы заставлял меня восхищенно рассматривать только недавно посаженные клумбы из роз, голые отростки которых выглядывали из-под вспаханной земли.

– Они выглядят так… беззащитно.

– Но у них все также есть защитные шипы, Эми, – мама тепло улыбнулась и чуть сжала мою ладонь в своей. – Конечно, чтобы розе было легче укрепиться и расцвести, ей нужна любовь и постоянное внимание, но это не значит, что в другом случае она погибнет. Роза просто обрастет большим количеством шипов, и укрепится единственным для себя способом – превратится в шиповник.

– Шиповник? – мои глаза округлились, услышав незнакомое слово. Хоть мне и было только восемь лет, я знала достаточно много названий растений. Единственной отдушиной мамы в этом доме был сад, и она часто рассказывала мне о восхитительном мире флоры. – Почему он у нас не растет?

– Потому что шиповник, это покинутая роза. – мама едва подняла уголки губ, чуть сдвинув брови. Обычно она так делала, когда была чем-то расстроена. – А я их слишком люблю, чтобы дать этому произойти.