Оковы для Лёльки

Влад долго сидел в машине и не мог пошевелиться. Он столько раз видел сны о ней, но не один из них не оказался явью. Зачем она здесь? Чтобы разбередить едва зажившую рану в его сердце? На похоронах он так и не смог подойти к Лёльке, не позволила гордость. А сегодня она предстала перед ним во всей красе практически голая, оставляя место для фантазии. Он подозревал, что, придя в дом Громовых, может её увидеть, хотя бы один-единственный раз, хотя бы на одно мгновение. Он еще не знал, что она вернулась насовсем и думал, что эта встреча будет одной из последних. Она совершенно не изменилась или все же изменилась? Стала еще краше, да! Повзрослела? Да! Но черт возьми, все такая же чужая и не его… А это обращение на «вы» взбесило еще больше. Как будто их никогда ничего не связывало, и от злости хотелось вцепиться в её тоненькую шейку и задушить. Сердце бешено билось от волнения, давно он не испытывал подобных чувств. Даже Эля не смогла полностью заполнить пустоту в его душе, да и сможет ли когда-нибудь? Он завел машину и помчался к той, что на протяжении последнего времени дарила ему себя без остатка, к той, что любила его и ждала, заставляя на время забыть о бывшей жене.

Глава 20

Утром мать и дочь запланировали поездку к семейному юристу, у которого находилось завещание покойного отца Лёли. Девушка считала, что отец не простил её, и она несла груз вины перед ним. И хотя Мария Витальевна уверяла дочь в том, что отец в последние месяцы своей жизни значительно смягчился, Лёля в это с трудом верила. После прочтения завещания, девушка поняла, что мать была права, и последние остатки сомнения рассеялись. Отец никогда не забывал свою единственную дочь и всегда переживал за её будущее, несмотря на то, что она покинула отчий дом в поисках лучшей жизни. Он знал, что ему осталось недолго, и поэтому позаботился, чтобы Лёля ни в чем не нуждалась. По завещанию ей отошла та самая квартира в центре города, которой она пользовалась, когда училась в институте. Папин почти новый «лексус» тоже достался ей. А также теперь ей принадлежал один процент акций «Домостроя», и на дивиденды Лёля смогла бы неплохо существовать. Был один пункт завещания, который она при этом обязательно должна была выполнить: развестись и вернуться в Ульяновск. А ведь именно так и произошло, Лёля вернулась.

Мария Витальевна знала о завещании, она обсуждала это с покойным мужем и до нужного момента должна была держать его решение в секрете. Судьба дочери сложилась именно так, как хотели родители. Лёля не винила их за то, что они прочили ей другого мужчину и идеальное будущее. Быть может, тогда она не познала бы всех тех проблем и неприятностей, которые вернули её в реальность и научили важным вещам. Она поняла, что больше не та влюбчивая девушка, которая отдавалась чувствам наперекор судьбе. И если в её жизни появится мужчина, она без труда сможет отличить мимолетное увлечение от настоящей любви.

***

Позже Лёля с мамой отправилась в «Домострой», где должен был состояться совет директоров. Девушка была уверена, что Влад не будет ей рад, но у него не было выбора. Им необходимо было поговорить и заключить перемирие ради будущего компании. В совете директоров Потапов занимал лидирующее место, у него пятьдесят один процент акций. Вторым после него был отец Лёли, с девятнадцатью процентами акций. У Олега Кузнецова и Вячеслава Вознесенского, с которыми Влад начинал когда-то с нуля строить свою империю, по пятнадцать процентов.

Влад действительно был не готов увидеть Лёлю на совете директоров. Его вопросительный взгляд говорил сам за себя, и Мария Витальевна не стала терзать его догадками, когда женщины вошли в зал заседаний.

– Уважаемые акционеры, по воле моего покойного мужа моя дочь, Ольга Александровна, стала наследницей одного процента акций «Домостроя». Оставшиеся восемнадцать процентов акций остаются за мной. – Она серьезно посмотрела на всех сидящих в зале.

– С этого момента Ольга Александровна может принимать участие в совете директоров и изъявлять свою волю так же, как и любой из присутствующих здесь. Надеюсь, ни у кого не возникнет по этому поводу возражений? – женщина в упор посмотрела на Потапова. Он сидел в своём кресле, нахмурив брови. Его ладони были сложены домиком, а сам Влад слегка покачивался в кресле, оценивая ситуацию. Олег и Вячеслав молча переглянулись и уставились на главного акционера.

– Мария Витальевна, думаю, ни у одного из нас нет претензий к такому перераспределению акций, если такова воля вашего покойного супруга. Не думаю, что один процент акций Ольги Александровны, – он окинул девушку взглядом, – может как-то повлиять на работу компании. Я прошу вас… – Влад указал на стулья по правую руку от себя. – Присаживайтесь! И давайте начнём.

После долгого обсуждения новых проектов строительства акционеры засобирались по своим делам. Мария Витальевна тоже была вынуждена покинуть зал, но перед уходом обратилась к Потапову.