Оковы Древнего Н-Зота

Парук глядел, как от него удаляются черные стены, окруженные катапультами и осадными лестницами. Видел под собой шатры со штандартами Альянса. Скоро и они исчезнут. Однажды жизнь вернется в прежнее русло. Не для Роммата, но для всех остальных, кого он знал.

Однажды и его путешествие будет окончено.

В Колючем Холме Парук сразу направился в таверну, где на его имя, как оказалось, была снята комната. Он поднялся наверх, но его замутило при взгляде на один только деревянный стол в узкой комнатушке, поэтому он тут же спустился вниз, где витали ароматы жаркого из долгонога. Парук, конечно, заказал порцию жаркого и кружку пива, но не думал, что сможет проглотить хоть что-нибудь.

— За Верховного магистра Роммата! — вдруг отсалютовали орки за соседним столом, и Парук подавился пивом.

— За героя Орды! — подхватила таверна, и все встали.

Паруку тоже пришлось. Когда все выпили, Парук так и не вернулся за стол, он преодолел зал и подсел к тому орку, что первым предложил выпить за Роммата.

И спросил, почему они назвали Роммата героем Орды?

— Ты где был-то все это время? — удивился орк.

— В Подгороде, — честно ответил Парук.

— Тогда понятно, — смягчился орк, — до этого могильника новости только через месяц и доходят. Ну, так слушай…

И Парук слушал о гибели Роммата и о его героизме, проявленном во время войны против Грим-Батола, и к своему удивлению, ел и пил, подливая пиво орку, а тот все говорил и говорил, и говорил о том, как мужественно Роммат поступил, когда предложил себя в заложники королю Альянса, а потом повел орков на Грим-Батол по приказу Вождя. В Нагорье Роммат сражался за троих в Нагорье, хотя это и не было лучшим временем для магов, он отдал свою жизнь за Вождя, и сам Гаррош видел, как этого смелого эльфа крови разорвало на кусочки. Звание «Героя Орды» было пожаловано Роммату посмертно, как и многим другим, кто погиб во время битвы за Гранатовый Редут.

Что все это время по тайному приказу Вождя, Отрекшиеся не переставали работать над чумой. Если бы не чума, которая уничтожила Грим-Батол и всех тварей в его подземельях, армии Орды и Альянса размазало бы по всему Сумеречному Нагорью к этому времени. А потом твари принялись бы за остальной Азерот.

Известно ли Паруку, продолжал орк, что Орда и Альянс подписали мирный приговор, потому что им удалось выяснить, что это Культ похитил принца и он был вовсе не в Оргриммаре, из-за чего и разразилась война. И что король и Вождь все равно прознали об этом, а потому в последние месяцы войны ничего не предпринимали, готовясь нанести удар по крепости, отвлекая Культ окопной войной в Степях.

Что принц Андуин раскроил дюжину тварей тьмы и что он, возможно, в память о своем наставнике архиепископе Бенедикте возглавит Церковь Святого Света. Хотя вряд ли отец позволит ему отказаться от престола. Что Вариан Ринн принял в Альянс оборотней, представляете, насколько плохи дела Альянса? И еще, пока нежить транспортировала чуму, несколько котлов, конечно, уронили в Серебряном Бору, но такое иногда случается, правда?

А что Парук скажет о том, что Смертокрыл все это время был влюблен в правительницу Терамора и черного дракона уже видели над городом? Не исключено, что дракон все это время удержал леди Праудмур в плену, но она смогла растопить его сердце и они вместе сбежали оттуда.

Парук не покидал таверны и все слушал, и слушал, и слушал. Ему была известна правда о Роммате и его «героизме», и если это настолько не совпадало с остальным, то чему он вообще мог верить из сказанного? Он не знал. Разговорчивого орка слушал не он один, а тот все не умолкал, казалось, ему были известны все-все новости и события Гранатового Редута.

Посетители приходили и уходили, а орк все говорил. И только вечером он вдруг поднялся и сказал, что теперь ему пора дальше, возможно, в Мулгор к тауренам, скоро и Великие Врата, за которыми они скрылись из-за войны в Степях, откроются и он хотел бы попасть на их равнины первым. Глядя ему в спину, Парук впервые подумал, до чего слажены он рассказывал обо всем этом… Словно кто-то велел ему заучить все эти истории.

А почему бы и нет, подумал Парук перед тем, как погрузился в долгий сон без сновидений.

Наверное, это сказывалась его выработанная долгим заключением привычка — сидеть на одном месте. Только в разгар второго дня Парук буквально вытолкнул самого себя из таверны и долго бродил по округе. Он опасался покидать стены Колючего Холма, но потом заставил себя пойти вперед, загребая ногами красный горячий песок. Стражник в карауле посоветовал не уходить далеко, как-никак вокруг все еще полно солдат Альянса и Парук, навернув широкий круг вокруг городка, вернулся в таверну, где опять слушал про черного дракона и волшебницу, про принца Штормграда и снова про героическую гибель Роммата. На этот раз из уст другого орка.