Оковы призрачных вод (СИ)

Сэм закусила губу и не задумываясь, почти на автомате, с разворота и со всей дури саданула мнимого Зигги массивным плоским каблуком ботинка куда-то в живот, вложила в удар всю ярость, всю горечь и всю боль только что разбившегося в ошметки сердца. Заехала что надо, сама полетев на песок, глотая его вместе с иглами отчаяния. Признаться, на какой-либо ощутимый эффект от своего удара она не рассчитывала: помнила по фильмам, да и по собственному недавнему опыту, насколько эти твари непробиваемы и, вероятно, вообще неуязвимы. А потому даже немного растерялась, когда обнаружила, что вервольф сложился пополам, одновременно подлетев в воздух на добрых фута полтора-два, и, беспомощно кувыркаясь на лету, покатился куда-то вниз под откос.

Твою ж мать! Это она сделала? Увязнув в пролитой под ноги вязкой смоле остановившихся секунд, Сэм подползла к краю обрыва и глянула вниз, шаря наугад слабым фонариком смартфона. Срез оказался крутым, хотя и ступенчатым, наверное, футов пятьдесят в глубину, а то и все сто. Однако площадки ярусов, похоже, были слишком узкими и рыхлыми, чтобы уцепиться за них в падении. По крайней мере, никакого движения внизу и поблизости она не заметила. Если, конечно, проклятая тварь не затаилась где-то в темноте, куда луч не доставал.

Что-то тоскливо скрипнуло справа, совсем рядом, заставив Сэм вздрогнуть. Смартфон выпрыгнул из руки и плоским камушком полетел в каньон. А еще через долю секунды Сэм поняла.

И пулей вскочила на ноги, в темноте проехавшись левым коленом по крупному валуну, игнорируя белую вспышку боли и забыв обо всем остальном. Скрипел, проседая, песчаный грунт под так бестолково оставленным чоппером, и Сэм отчетливо видела, как ее любимый Харлей, точно сытый тюлень, медленно заваливается на бок…

Перехватить руль уже твердо вознамерившегося вздернуть колеса кверху мотоцикла ей удалось за мгновение до катастрофы, однако еще через секунду на смену недолгому ликованию пришел ужас. Потому что грунт под ногами продолжал ползти, утаскивая за собой уже не только мотоцикл, но и его владелицу. Отчаянным рывком, припав на пока еще здоровое колено и перехватив левой рукой зад чоппера за высокую спинку сисибара, Сэм попыталась хоть немного оттащить байк от края исполинской песчаной ловушки муравьиного льва, в которую разом превратился карьер. Чоппер, конечно, все-таки завалился на бок, но теперь это уже не имело значения. Еще рывок! Ноги ползут, утопая в песке и щебне, раскаленное железо дышит в лицо, мелкое крошево под колесами грозит обернуться форменным камнепадом. Мокрые от пота ладони скользят, рукоятка руля, как живая змея, извивается, вырываясь из руки, сисибар собирается оторвать пальцы под чистую, оба плеча воют воем похлеще любого вервольфа…

Еще один рывок. Еще один бессмысленный, остервенелый рывок. Я смогу!

Мотоцикл прополз вверх дюймов на десять-пятнадцать, подножка-шасси, по-видимому, зацепилась за особо упрямый крупный булыжник, скрипнула, камень ядром отлетел… И вся громада в шестьсот с лишним фунтов веса, теперь уже стремительно и непоправимо устремилась вниз.

Давясь слезами, Сэм разжала пальцы и откатилась в сторону, не давая порожденному падающим мотоциклом оползню увлечь ее следом. Как в замедленном кино, чоппер со скрежетом покатился вниз, откуда-то со дна карьера долетел звук мощнейшего всплеска и почти одновременный с ним яростный рев зверя — надеюсь, мой «толстяк» пришиб тебя, сволочь! Тогда его смерть не была напрасной.

Сэм вытерла ладони о штаны, нащупала кобуру, вытащила пистолет, перевесила нож, на всякий случай подстроив его под левую руку, и, кое-как поднявшись на ноги, побрела в сторону дороги. Если, конечно, дорога была в той стороне — тьма вокруг стояла непроглядная. Смартфон, на свет от которого можно было рассчитывать, покоится на дне карьерного озера, вместе с ее чоппером. Отчаянно хотелось верить, что сучий вервольф из параллельной Армении или русский мутант-ополченец сдох вместе с ними...

Он нагнал ее уже футов через двести, нагнал одним огромным прыжком, почти как тогда, на дне обмелевшего пруда в Гарфилд парке, сбил наземь, когти вспороли куртку на спине до крови — нет, пожалуй, даже до костей, скрипнуло омерзительно.

— Твар-р-р-рь! — прорычало в ухо чудовище, придавив Сэм к земле. — Где цифр-р-р-ровик, стер-р-р-рва чер-р-р-рнор-р-рылая?