Оковы прошлого

Он отпустил ее руки, встал и снял с вешалки большую шаль. Разве можно было так расстраивать Жо? Если с ней снова что-то случится, виноват будет он. И что он тогда сможет сказать в свое оправдание? Ведь он не имеет права доискиваться правды, которой так жаждали братья Эсперандье, и в первую очередь Альбан.

9

Как и предполагалось, Софи занялась украшением огромной елки, доставленной из цветочного магазина в Довиле. Малори накрывала на стол: в одном из бельевых шкафов она откопала ажурную скатерть, на которой были вышиты инициалы «Ж» и «А», а в кладовке обнаружила сервиз с золоченой каймой. Из веток остролиста Малори сплела гирлянды и украсила их сосновыми шишками. Со своей стороны, Жо с самого утра вертелась в кухне: готовила фарш для своей знаменитой индейки и пекла «Рождественское полено» — торт, от которого все были без ума. Валентина, как и было ею обещано несколько недель назад, наполнила сладостями и маленькими сюрпризами красные фетровые сапожки и развесила их по спинкам стульев в столовой. В это время мужчины, которым дали понять, что в доме им делать нечего, взяли с собой детей и отправились прогуляться на пляж.

В девять вечера вся семья собралась в большой гостиной, чтобы выпить по бокалу шампанского и насладиться приготовленными Софи бутербродами-канапе с фуа-гра. Перевозбужденные дети не могли отвести глаз от разноцветных пакетов и коробок, горкой сложенных под елкой. Они уже не верили в Пер Ноэля, что освобождало Жиля от необходимости переодеваться, но ждать полночи, чтобы открыть свои подарки, казалось им невыносимым.

Успокойтесь, или будете ужинать в кухне! — угрожающе проговорила Софи.

Она прекрасно выглядела в платье с глубоким декольте из синей, с серебристым отблеском, парчи, но настроение у нее было мрачное. В отличие от предыдущих лет Софи лишилась возможности флиртовать с Альбаном и вешаться ему на шею, играя роль любящей невестки. Присутствие Валентины внесло изменение в привычный расклад, но Софи понимала, что так или иначе с этим придется смириться.

«Следующее Рождество будет еще хуже — появится младенец в колыбели, с которым все обязаны будут сюсюкать!»

Краем глаза она следила за Валентиной. Беременность пока никак не отразилась на точеной фигуре молодой женщины. Они с Альбаном стояли у камина, и он, разговаривая с Жилем, держал ее за руку. Софи вдруг так сильно захотелось оказаться на месте Валентины, что она до крови прикусила губу. О, если бы стать на десять лет моложе и выйти замуж за такого, как Альбан! Если бы можно было все начать сначала! На этот раз она бы выбрала того, кого следовало. К несчастью, Альбан все время был в разъездах, поэтому они познакомились незадолго до их с Жилем свадьбы, когда решение было уже принято. Но с того самого дня, даже несмотря на то, что Софи отказывалась признаться себе в своих чувствах, ее неудержимо влекло к Альбану. В качестве свадебного путешествия они решили отправиться в Бразилию, и за штурвалом их самолета, конечно же, был Альбан, который пригласил брата и невестку в кабину пилотов. Очарованная Софи не могла отвести от деверя глаз. Именно таким — чертовски соблазнительным и в форме — она его и запомнила.

Приход Давида вывел Софи из задумчивости. Она подала ему блюдо с канапе, налила бокал шампанского. Они чокнулись.

Твой наряд великолепен, — галантно заметил Давид.

Я тоже так думаю, — заявил подошедший к ним Жиль. — Я безмерно горжусь своей женой!

На губах Жиля играла блаженная улыбка, и Софи напомнила себе, что ей следует быть повнимательнее к мужу. Она очень долго выбирала для него рождественский подарок — более личный, чем книга или галстук, которые она раньше покупала буквально на бегу. На этот раз она обратилась в солидную фирму и приобрела красивый ежедневник в переплете из натуральной кожи, на котором по ее заказу выгравировали инициалы Жиля. А чтобы полнее выразить свои чувства, в задний клапан ежедневника Софи вставила свое фото в купальнике.

Все за стол! — позвала Жозефина.

Послушай меня, Жо, — начал Альбан, сопровождая бабушку в столовую. — Тебе пора отдохнуть. Сейчас ты сядешь и не сдвинешься с места!

А как же моя индейка?

Я сам ее разрежу, — тоном старшего в семье провозгласил Жиль — эту роль он всегда играл со всей возможной серьезностью.

Они с Альбаном отправились в кухню и достали из печи огромную чугунную гусятницу.

Давай наточу нож, — предложил Альбан. — Ты говорил с Коля?

Обменялись парой слов сегодня на пляже. Ему больно вспоминать об этом, но он не зацикливается на проблемах. Думаю, поэтому он и затеял ремонт в своей комнате. Помнишь, Коля упрекнул нас в том, что, говоря о матери, мы не называем ее «мама»? Так вот, могу тебе сказать, что теперь он сам зовет ее не иначе как Маргарита! И теперь он хочет знать всю правду, как мы с тобой. Нам нужно все выяснить, Альбан.

—Я больше не хочу рисковать, расспрашивая Жо. Я страшно испугался, когда ее забрали в больницу.

А если зайти издалека, потихоньку?

Альбан с сомнением покачал головой.