Оковы прошлого. Книга вторая

Мое эго заставило бы меня проигнорировать это; он раздражает, но в итоге является не более чем мелким триггером. Это недостойно моего внимания. Но мой ид знает лучше. Он чует возможную угрозу экосистеме, которая его питает. И это требует удовлетворения.

- Наши семеро новеньких как раз вовремя, - я касаюсь экрана и увеличиваю изображение. Камеры на пристани не самого лучшего качества, но я могу разглядеть прожорливого лича, поднимающегося на борт судна. Гладко зачесанные назад волосы. Сшитый на заказ костюм. Слишком много украшений. Классический гетто-шик. Я усмехаюсь. Он смотрит слишком много фильмов. - И наш друг тоже.

Донован заряжает пистолет.

- Может, мне его немного встряхнуть?

Неплохая идея - сделать погрузку более интересной. Пусть думает, что на самом деле оставил свой след на моей территории.

- Пусть парни передадут ему привет, - говорю я, направляя камеру на лодку. - Но проследи, чтобы он прибыл на склад вовремя. Я хочу придерживаться графика.

Донован сгребает больше патронов и отправляется в путь.

Когда первую девушку увозят с лодки, я чувствую укол сожаления. Обычно я всегда рядом, чтобы встречать своих девочек. Я самостоятельно проверяю товар и лично контролирую фирменную маркировку. Однако порой следует делать исключения. Мои нынешние обстоятельства препятствуют моему прямому участию.

Я увеличиваю изображение, чтобы рассмотреть свое клеймо на бедре девушки. Мои руки сжимаются на устройстве. Не люблю следовать графику вразнобой. Нарушать свой распорядок дня. Но я готов принять отклонение от моей первоначальной цели для достижения конечного результата.

Сзади раздается панический крик. Конечно, и здесь у меня все еще много работы, требующей практического подхода.

Я провожу пальцем по экрану, скользя вдоль каждого молодого лица, прощаясь со своими красавицами, прежде чем отключить связь с камерой. Я кладу планшет экраном вниз, делаю глоток бурбона и направляюсь в заднюю комнату.

Отчаянные мольбы и крики становятся громче, чем ближе я подхожу. Я успеваю только открыть дверь и войти, как одна тут же вцепилась мне в ногу.

- Por favor! - причитает она - Por favor déjame ir!- ее ногти цепляются за мои брюки.

- Ее ногти нужно подстричь, - бросаю я Майку, наклоняясь и хватая ее за волосы. Я оттаскиваю ее в сторону. Без грубого пинка - ведь я не хочу, чтобы у моих девочек были синяки, пока их не выставят на показ.

Она сворачивается в клубок в углу, прикрывая свое почти обнаженное тело руками. Я не бессердечный человек, поэтому хватаю одно из одеял и устраиваюсь рядом с ней.

- Déjame ver.

Она качает головой, пряча лицо в растрепанных волосах. У меня мало времени и терпения, чтобы еще и успокаивать ее.

- Сказано же, дай мне посмотреть, - я выдергиваю ее ногу из-под нее и поворачиваю так, чтобы видеть клеймо на ее бедре. - Очень мило, - я бросаю ей одеяло, потом поворачиваюсь к Майклу. Он водит ручным фонариком по клеймящему железу. Только самое лучшее для моих девочек, никакой современной ерунды с электрическим нагревом.

Кончик утюга светится, как красивый расплавленный уголек.

Я перешагиваю через связанную девушку на полу и нависаю над ее головой.

- Расслабься, - приговариваю я, приглаживая ее волосы.

Она дрожит, как натянутая тетива лука, а ее приглушенные рыдания едва слышны через ленту, закрывающую рот.

Майкл готовится приложить железо, и я приподнимаю ее голову так, чтобы она могла видеть весь процесс. Страх овладевает ее телом. Она бьется в надежно удерживающих ее веревках.

- Не двигайся. Не хочу испортить твое клеймо. Или нам придется сделать еще одно на другой ноге.

Я наклоняюсь ближе к ее уху: - Поверь мне, тебе не понравится метод удаления испорченного клейма, - я облизываю мочку ее уха.

Слезы катятся из ее глаз. И, несмотря на жгучую боль, пронзающую ее тело, она довольно хорошо держит себя в руках. О, на ней я заработаю кучу денег.

Мой ид доволен.

Я встаю и медленно прохожу по комнате, проверяя наручники на запястьях. Оценивая свежее клеймо. Да, красиво.

- Их нужно хорошенько вымыть, - я принюхиваюсь к воздуху. От них воняет мочой. Грязные шлюхи. - И мы почти готовы к аукциону.

Я снимаю наручники с миниатюрной брюнетки, которая мне понравилась. Она научилась не драться и не умолять. Она умнее, чем остальные, и я вижу это по тому, как она наблюдает за другими девушками. Наблюдает за мной. Изучая, какие действия и реакции приводят к наказанию, а какие из них – к вознаграждению.

Она следует в ванную комнату, где я набираю ванну. Я похлопываю по краю, и она робко садится, зажав руки между бедер.

Она хорошо играет в невинную овечку. Я слегка улыбаясь.

- Мы ведем себя по разному среди других людей, - произношу я, опуская руку в воду, чтобы проверить температуру. - Мы слушаем, адаптируемся, представляем. Иногда нам приходится срезать острые углы, когда нам нужно, чтобы другие воспринимали нас как более мягких.

Я киваю на ее грязный топ и трусики. Она послушно отбрасывает их.

- Мы также наделены способностью утолщать эти края, заострять их в тонкую иглу. Это больше, чем наши инстинкты выживания, - это ид. Помнишь, мы говорили об этом?