Окраина. Дилогия (СИ)

Осматривая опечатанные решетки и пустые «карманы», дошли до станции. «Психи» не было, омоновец попробовал связаться со своими, Марик с координацией ФСПП. Связь оставалась отвратительной, объяснить сложившуюся ситуацию было трудно. Маневренная группа и спецназ уже сосредоточились наверху, но удалось договориться, что лезть напролом не будут.

Впереди показалась платформа.

– Сгинул, – сказал омоновец, споткнулся, покачнулся и неловко сел прямо в лужу.

– Ээ, да чтото ты ослаб, – общими усилиями подняли широкоплечего бойца – штаны у него теперь были мокрые и на бедре, а не только там, где раньше… Ну, дело житейское. С этих крыс любой может…

На платформе был оборудован огневой рубеж: короткая баррикада из стульев и полотерных машин, за которыми засели полицейские силы станции. Здесь же оказалась и беглая троица из сводного отделения:

– Никто не появлялся? Там у нас мелькнул один резвый. С «Психой», между прочим, – сказал омоновец, игнорируя взгляды бывших товарищей.

– Нет, пусто, – доложил подземный сержант. – Мы с туннеля глаз не спускали. Что у вас там громыхалото?

– Пути заблокировали, – сказал Марик. – Где у вас нормальная связь? Надо бы доложить толком. Там такая ситуация специфическая.

– У тети Лиды, – сержант махнул в сторону пристройки в конце платформы. – Мы ей сказали запереться, раз уж наверх не уходит. Пошли, провожу.

– Серег, – смущенно сказал омоновцу один из беглых товарищей. – Мы растерялись както. Отнесись с пониманием, а?

Омоновец в мокрых штанах шагнул к ним – высоченные парни попятились.

– Не, я вас мордовать не буду. Рапорт напишу. Может, потом в харю дам – за то, что сопляка сманили, – сказал мокрый омоновец и сплюнул на пути. – Иные звери и то своих не бросают.

Марик шел за подземным сержантом к комнате дежурной.

– Что там, правда туннель подорвали? – вполголоса спросил сержант.

– Да вроде обошлось. «Летучка» ваша с рельсов сошла. Уж и не знаю, сколько провозятся. Сегодня вряд ли линию запустят.

– Да ладно, нам этот пассажиропоток уже вот где… – Сержант взялся за ручку двери: – Открыто? Осмелела тетя Лида ввиду вашего подкрепления…

– Стой! – ахнул Марик, срывая с плеча автомат…

Но сержант уже шагнул за порог. В тот же миг наружу пахнуло вонью бомжатины…

…Удар молотком сбил с сержанта фуражку – «Психа» затаился на шкафу, что стоял слева от входа. Успел ударить второй раз, по черепу уже оседающего на кафельный пол полицейского. Марик стволом автомата ударил по руке с молотком – выбить не удалось. Ухватил за рукав свитера, рванул вниз – бомж начал заваливаться, но вместе со шкафом. Громыхнулись все вместе – Марик тоже на ногах не удержался. Гдето под шкафом оказался сержант с раскроенной головой. Вонючее тело «Психи», вертясь в слишком просторном свитере, сопротивлялось яростно, отмахивалось молотком. Патрульного зацепило по лбу, хорошо, что вскользь. Мешал автомат. Марик отпихнул зараженного «Психой» ногами, перехватил «калашников» двумя руками – не дать зараженному встать, ударить в основание шеи. Мозг в любом случае пусть останется…

Ага, удержишь: бомжара извернулся, врезал – автомат чуть не вышибло…

…Бежали, топали по платформе бойцы…

– Не стрелять! – заорал Марик, заслоняясь автоматом…

Поздно. Громыхнула короткая очередь. Бомж дернулся, уже бессильно задел патрульного молотком по берцу.

Марик коротко выругался, сел, выдернул изпод себя отвратительно липкий голубой пуховик, на который так удачно сподобился свалиться…

Полицейские наперебой орали в рации, требуя медбригаду. Сержанту, похоже, уже вряд ли помогут – кости черепа глубоко вдавились внутрь, снаружи то, на что лучше не смотреть…

Марик говорил по телефону, утирая пестрой косынкой кровоточащую щеку, – хозяйка косынки сидела у стены под вешалкой. Кровь еще текла на форменный жакет. Должно быть, бомжубийца вернул красивую красную шапочку на голову дежурной. По крайней мере пробитое темя было прикрыто…

Потом дождались у эскалатора медиков ФСПП и двинулись обратно в туннель. Марик на ходу обрисовывал ситуацию, старший координатор мычал и крутил головой.

На подходе к «летучке» встретили часового:

– Стоять! Стрелять буду!

Марик осветил свое лицо и погоны подкрепления.

Бдительный юный сапер опустил автомат:

– Тут вроде как спокойно. Эти… военнопленные в хранилище. Пришлось вскрыть. Роза Юрьевна клянется, что всю ответственность готова на себя взять. Она вроде как за переводчика теперь. Заодно НЗ расковыряли. Хрустят там. У них побитых много…

Медики и координатор неуверенно двинулись дальше. Марик провел их мимо мотовоза и грузовой платформы к распахнутым дверям убежища ГО. Оттуда доносился странный шорох, чтото успокаивающе говорила Роза Юрьевна. Сильно несло мышами и сгущенкой. Заходить Марик не стал – вернулся к развороченному блокпосту. Здесь сидели свои эмчеэсники и две крысы. Вернее, одна тварь лежала на листе фанеры, неловко задрав заднюю лапу. Спасатель Колька накладывал повязку. Здоровая крыса внимательно следила. Училась, что ли?

– Долго вы. Тут тяжелых несколько. А я вообще ни разу не ветеринар. Можно им антишоковое колоть или нет? – проворчал Колька.