Окраина. Дилогия (СИ)

Взял с разрешения Алексея Валентиновича джип, поехал в город, заранее созвонившись по нужному телефону. Вернулся уже вечером – долго проторчал в пробке на Каширке. Там случилось какоето массированное нападение на отделение Сбербанка, чуть ли не с применением гранатометов. Шоссе перегородили наглухо.

Когда поднялся с тяжелой сумкой к себе, в коридоре пахло остро и аппетитно. Генка жевал какуюто подгоревшую, но, видимо, вкусную штуку.

– Идика сюда, обжора.

– Это мы вместе с Маней на кухне экспериментировали, – Генка с вожделением покосился на сумку.

Андрей на всякий случай запер дверь. Распаковал. Пятизарядный дробовик в «фермерском» исполнении – со складным прикладом. Пачки патронов, еще разная мелочь.

– Владей пищалью. Право ношения на тебя оформили. Хоть и не совсем юридически чистое, но претензий не будет. В конце концов, мы сами «органы».

Генка пощелкал затвором:

– Неплохо. Скользящий затвор – это вещь. А что, чегонибудь многозарядного там не имелось?

– Не раздражай.

– Я только так, поинтересоваться. Любопытно, а что ты себе припас?

– Ничего. Меня «Токарев» вполне устраивает. На всякий случай вот это прикупил.

Генка посмотрел на взрывпакеты:

– Игрушки.

– В принципе, да. Ген, а ты не задумывался, что, когда мы «скользим», мы оккупантами становимся? Или шпионами. С точки зрения тех, местных. Имеем мы право их на куски бессчетно рвать? Понятно, шкуры мы свои защищать будем, но вообщето…

– Не думал я с этой стороны, – честно признался Иванов. – Если они плод коллективной мысли нашего общества, то они вроде как неживые. Следовательно…

– Можно крушить направо и налево? Они тебе манекенами или роботами казались?

– Не, те, что черти, определенно не манекены. Да и мудрецы с мясокомбината… чванливые, конечно, но живые. Мысль я уловил. Чтобы панику навести, и хлопушек хватит. Но, по мне, ствол надежнее. – Генка взял на прицел дробовика древние настенные часы. – Блокиратор сковырнуть нужно, чтобы со сложенным прикладом можно было палить.

– Это само собой. Вот я еще ножи прихватил, – Андрей развернул сверток с четырьмя ножнами. Клинки были средненькие – те, что по новой моде именовались «СмершС»: прямое лезвие, обрезиненные рукояти. Инструмент общего охотничьебытового применения.

– Вот это правильно, – одобрил Генка. – Хотя «перо» можно и подлиннее. Думаешь всех вооружить?

– В Капчаге сомневаешься? У нее пример под носом дурной, так?

Генка вздрогнул.

– Полагаю, ты метиску видел? – напрямик спросил Андрей.

– Не то чтобы близко. Показывалась. И голос слышал, – жалобно признался Генка. – Я прямо даже не знаю, что за телка такая. Дурею, как мелькнет. Мне, наверное, в увольнение нужно сходить. Целенаправленно. Прямо не могу спать, когда такая сексиса гдето рядом.

– В увольнение хоть сегодня. А здесь поосторожнее. Ты ее, ХешКе, еще, гм, в деле не видел. Драпай от нее сразу. И с говяжьей породой ее не сравнивай. Живо рога обрежет. По самый хвост.

– Проникся, – Генка вздохнул и принялся продувать затвор. – Если про ножи, то насчет Мани ты напрасно опасаешься. Она к оружию нормально относится и на кровь не облизывается. Вот дедок наш… Чтойто не люблю я, когда он за спиной.

– Понятно. Ружье я ему не презентую, хотя он вроде охотничал когдато. Личность он шаткая. С другой стороны, лупить кирпичом рогатых мартышек тоже не дело.

– Так он же справился. Может, ему два кирпича выдать? Будет налевонаправо крушить. Помакедонски, с двух рук. А мы только фланги прикрывай.

Посмеялись, потом Генка озабоченно сказал:

– Надо бы пристрелять.

– Рискнем в подвале.

Андрей пристроил толстый справочник к стене, заваленной стопами старого ДСП.

– Давай с жаканов начинай.

«Фермер» молодецки грохнул.

– Ого! – сказал Генка, глядя на оторванную четверть справочника.

– Удовлетворяет? – поинтересовался Андрей.

– А то. Магазин бы еще, патронов на пятнадцать.

– Друзья мои, не позволите ли взглянуть? – у труб отопления стоял комиссар.

Андрей и Генка разом замерли. Не изза присутствия непримиримого борца с преступностью дивизионного комиссара Боровца. За его спиной на трубе непринужденно сидела гибкая черноволосая дикарка, покачивала ногой в вытертом мокасине.

– Все? Глубочайший анабиоз? – поинтересовался комиссар.

– Нет, еще не все, – с трудом сказал Андрей. – Смотрите на здоровье, господин комиссар. В принципе, устройство примитивное, но надежное на двести процентов.

Генка машинально протянул ружье комиссару. Сам не сводил глаз с метиски – та томно потянулась, спрыгнула с трубы, направилась ближе. Генка едва слышно застонал. Андрей, по возможности незаметно, двинул его кулаком в поясницу.

– Действительно, здесь ломаться нечему, – как ни в чем не бывало согласился комиссар. – Позволите старому мазиле сжечь пару патронов?

– Конечно, товарищ комиссар, – Генка все равно не мог отвести взгляда от близкой ХешКе. – Возможно, мад… мадемуазель пожелает пальнуть. Хотя отдача…

– Сеньорита, – поправила бархатным голосом ХешКе. – Так меня этот болван титулует, пришлось привыкнуть, – она взглянула в глаза Андрею. – Не поумнел, Старый?

– Держусь, – пробормотал начальник «КП29».