Окрась все в черный

Все эти люди были изображены на картине художника Филиппа Сосновского, странной, мрачной картине, абсолютно не похожей на другое его творчество. Но Филипп утверждал, что никого из них не писал и не знал до встречи на этом фальшивом дне рождения. Кроме того, копия картины появилась в его мастерской каким-то таинственным образом в ту ночь, когда умерла Анна. Можно ли было ему верить?

Сначала Андрей и не поверил, и подозревал прежде всего его. Выстраивалась вполне логичная версия: свихнувшийся художник убивает персонажей своей картины, тем более что она, эта картина, его мучает, от нее он хочет избавиться, сбежать, но ничего не выходит. Однако уже через пару часов версия рассыпалась.

После разговора с Сосновским он проник (полузаконно, потому что ключ раздобыл ему знакомый майор Бородин) в квартиру Инги, произвел там очень тщательный обыск и обнаружил магнитофон с записью детского плача, а вот никаких детских вещей, кроме коляски, найти не удалось. Стало ясно, что ребенка у Инги не было. Позже экспертиза подтвердила это его открытие: Инга Боброва не только не рожала, но и, в силу определенных физиологических причин, не могла иметь детей. Своим открытием до поры до времени Андрей не стал делиться с Филиппом. Сначала нужно было проверить некоторые моменты.

Когда Филипп вышел из дому, Никитин позвонил Денису, дожидавшемуся в его машине неподалеку, и попросил проследить за этим маловменяемым художником. Сам же (тут уж точно совсем незаконно — при помощи отмычки) проник в квартиру Сосновского. Результат превзошел все ожидания. Оказалось, что квартира художника под завязку напичкана «шпиёнской» аппаратурой, причем прекрасного качества — и прослушивающей, и видео. Каждый шаг, каждый жест, каждое слово Филиппа фиксировалось. Кому и для чего это могло понадобиться?

Понимая, что и сам теперь засветился, Андрей быстро покинул квартиру. Сел в машину и поехал к дому Станислава Иващенко (он с утра уже приходил к нему, но тот не открыл, был чем-то очень сильно напуган и, кажется, тоже пребывал в состоянии не совсем вменяемом). Но доехать не удалось: черный джип внезапно выскочил из-за угла и понесся на него. Столкновения избежать не удалось, хоть Никитин и был готов к чему-то в таком роде и был предельно осторожен. Он довольно сильно ударился головой о руль и на несколько секунд потерял сознание. Но когда пришел в себя, не подал виду: те, в джипе, должны были понять, что пострадал он гораздо сильнее, чем на самом деле. На «скорой» его увезли в больницу, где он и пролежал все время своего расследования. Впрочем, эту ночь он действительно провел там — все-таки ему здорово досталось. Хуже всего было то, что в аварии пострадал телефон. Денис не мог до него дозвониться, а без указаний шефа не знал, что предпринять. Он записал весь разговор Сосновского с неизвестной в парке, сфотографировал ее, но так как поручено ему было следить именно за Филиппом, то и последовал он за ним, а женщину упустил. Сосновский направился в свою квартиру, по месту прописки, но она оказалась почему-то опечатана, а сосед поведал Филиппу о его собственной смерти. На Филиппа это произвело очень сильное впечатление. Тут понять его можно, тем более если учитывать, что и разговор в парке любого мог свести с ума, даже на Дениса подействовал болезненно.

На следующее утро выяснилось, что Станислав Иващенко умер, как и предсказывала эта странная (преступная!) дама. По фотографии Вениамин Балаклав попытался ее пробить, но узнать ничего не удалось. А между тем Филипп Сосновский угодил в новую передрягу: его задержали по подозрению в убийстве Геннадия Гамазинского. При содействии Ильи Бородина Никитину удалось встретиться с Филиппом в камере (одиночку ему тоже обеспечили по его просьбе). Это произошло ночью того дня, когда погибла Нина Шмелева. Филипп выглядел больным и измученным и воспринимал его так, будто Андрей — персонаж его сна. Но, несмотря на это, разговор оказался весьма плодотворным.