Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли

Левый берег был более открытым, и ближайшим к устью реки местом, окруженным естественными преградами, являлось всхолмление, расположенное в 800 м от него[12] (рис. 38). Следует учитывать, что в случае выбора для устройства лагеря одного из двух последних мест, достаточно удаленных от Невы, пришлось бы вводить флот в узкую Ижору, ширина которой в устье составляет 60 м, а выше – около 50 м. Какие-либо сведения об изменении уровня воды в Неве и ее притоках, а, следовательно, и о ширине этих рек, с эпохи средневековья до настоящего времени отсутствуют. Но, судя по наблюдениям при археологических исследованиях на побережье Невы и стабильности уровня воды в ней за четыре последних столетия, вероятно, он существенно не менялся и в предшествующие 400 лет. Расположение в Ижоре значительного количества больших судов, длина которых могла достигать 20–30 м, было опасно в случае нападения противника. Стоя у берега поперек течения реки, они более чем наполовину перекрывали бы ее и были лишены возможности маневрировать. Атака новгородцами в 1164 г. в устье реки Воронеги шведского флота, находившегося в подобном положении, привела к почти полной его гибели. С другой стороны, суда было небезопасно оставлять и на значительном удалении от лагеря. При таких условиях наилучшим вариантом стоянки флота была Нева, где флот обладал возможностью маневра, а также находился под защитой лагеря. Прибрежные заводи по обе стороны от устья Ижоры, где отсутствует быстрое течение, были удобны для стоянки судов (рис. 39).

Рис. 39. Ландшафтные особенности «Поля Невской битвы»:

– возвышенности, защищенные природными рубежами;

– места, удобные для стоянки флота;

– вероятные направления наступления русских войск

Наиболее подходящим местом для устройства лагеря вблизи Невы с оборонительной точки зрения был возвышенный участок правого берега Ижоры, где в петровское время соорудили земляную фортецию. Дальние подходы к участку были прикрыты, помимо Невы, Ижоры и большой Ижорки, двумя оврагами, почти полностью отгораживавшими мысовое пространство размерами 320x360 м. По-видимому, здесь и мог располагаться в 1240 г. лагерь шведских войск. В целом это положение соответствует традиционному представлению о ходе битвы. Но если лагерь находился не в прибрежной пойме, а на краю высокого коренного берега, то битва начиналась именно отсюда.

Рис. 40. Помощь небесных сил русскому воинству на другом берегу Ижоры.

Миниатюра Лицевого летописного свода сер. XVI в.

Учитывая незначительную ширину Ижоры, почти перекрываемую установленными поперек русла реки судами, проблемы сообщения между двумя берегами для шведов не было. За сюжетом церковно-литературного характера из «Повести» о чудесной помощи, оказанной русским войскам на другом берегу Ижоры, где «не проходили полки великого князя Александра», было найдено «множество врагов, перебитых ангелом Божиим», некоторые исследователи увидели действия против шведов союзного новгородцам ижорского отряда [Гадзяцкий 1940, с. 134] (рис. 40). Эта история, призванная подчеркнуть божественное покровительство русским войскам, по аналогии с известным библейским сюжетом, вполне может быть простым литературным вымыслом, композиционно дополняющим насыщенную подобными отступлениями начальную часть «Повести». Однако нельзя исключать, что в этом сюжете содержится и реальная информация о битве. Здесь снова упоминается река Ижора, причем другой ее берег по отношению к тому, на котором разворачиваются главные события. Основываясь на этой информации, можно предположить, что битва проходила на обоих берегах реки.

В поисках следов сражения

Натурное обследование поля Невской битвы начал военный историк Г.Н. Караев[13], осмотревший в конце 1950-х гг. устье реки Ижоры. По воспоминаниям местных жителей, он руководил здесь работами военных водолазов. Поднятые из Ижоры предметы, среди них остатки старой лодки, были переданы в местный школьный музей, материалы которого не сохранились. Генерал Караев зафиксировал информацию о случайных находках, которые могли иметь отношение к Невской битве. По его описанию наиболее интересная из них – кольчуга, найденная, по рассказам очевидцев, в Неве. Какое-то время она использовалась в качестве металлического коврика для ног на местной овощной базе, где работала нашедшая ее женщина. Впоследствии находку передали в Эрмитаж, где она была помещена в экспозицию [Караев, Потресов 197, с. 16–17][14].