Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли

После значительной смены населения Ингерманландии в XVTI в. русские войска уже не ощущали себя освободителями, как в войне 1656–1661 гг., когда их поддерживало православное население. Скорее они вели себя как завоеватели. Это подтверждается и тем, что изначально татарам и казакам, находившимся в составе войск Апраксина, грабежи были разрешены. Дозволено было даже уводить с собой пленных с целью «приохочения их татар и казаков к войне». Интересно, что участие татар в войне сохранилось в народной памяти в Усть-Ижоре, однако связывалось оно со временами монголо-татарского ига, когда татары не заходили так далеко на север. Местное финское население – «чухна» – враждебно относилась к русским войскам. Местами лютеранское население даже уходило в леса, чтобы вести партизанскую борьбу [Базарова 2006, с. 70–77]. Судя по всему, здесь произошли значительные перемены с середины XVII столетия, когда во время русско-шведской войны 1656–1661 гг. православные местные жители, составлявшие значительную часть населения провинции, оказывали повсеместную поддержку русским войскам. Во второй половине XVII в. ситуация изменилась в результате политики, проводившейся шведскими властями после войны. Население, выступившее против шведского господства, и православные священники подвергались репрессиям. Проводились мероприятия по распространению в крае лютеранской религии и вытеснению православия. Естественным следствием этого был отток православного населения в Россию и массовое переселение на опустевшие территории лютеран из восточной Финляндии и Карелии, организованное шведскими властями. Таким образом, к началу Северной войны русское и ижорское население Приневья значительно сократилось.

По какой из дорог русские войска преследовали отступавших шведов, в документах не сообщается. Расстояние от реки Тосны до реки Ижоры, как в устьях рек, так и в среднем течении составляет около 7–9 км. Основная дорога в Южном Приневье проходила по краю глинта, где на реках были (и до сих пор имеются) мелководные и порожистые участки, удобные для переправы. Логично предположить, что контролировавшие их земляные укрепления должны были находиться в непосредственной близости от них на западных берегах, защищенных от наступавших русских войск течением рек. Такой брод существовал у центра Ижорского погоста (современный пос. Войскорово). В письме Апраксина упоминается мыза Ижорская (ingris hof), она, согласно шведским картам, располагалась у того места, где Ижора делает петлю – южнее пос. Войскорово на ее правом берегу. При обследовании этой территории и ее окрестностей обнаружить какие-то следы военных действий времен Северной войны не удалось[61].

Рис. 86. Укрепление в устье реки Тосны на карте 1722 г. РГАДА

Существовало мнение, что шведские укрепления на реке Тосны располагались на левом западном берегу реки – у устья [Тимченко-Рубан 1901, с. 49–50]. Такое расположение представлялось целесообразным, чтобы использовать водную преграду для защиты от наступавших с востока русских войск и обеспечения поддержки с Невы. Судя по картам рубежа XVII–XVIII столетий, дороги пересекали реку То сну в низовьях только в двух местах – у устья и в 5 километрах выше по течению, в районе современного поселка Никольский. На правом восточном ее берегу, в устье реки Тосны на карте 1722 г. показаны укрепления, обозначенные как «старый шанец» (рис. 86) [РГАДА. Ф. 192. Оп. 1. Д. 17]. Апраксин сообщает в письме, что его войска подошли к Тосно в 4 верстах от Невы, что скорее соответствует трассе упомянутой дороги в районе Никольского (Mikolsova на шведских картах).

Однако никаких сведений о шведских укреплениях в этом районе нет. Можно предположить, что русские войска совершили переход к устью Тосны, а затем преследовали шведские войска до Ижорского погоста по дороге, проходившей по берегам Невы и Ижоры. Только такой сложный путь будет составлять около 15 верст, упоминаемые в письме Апраксина, тогда как расстояние по прямой дороге от Никольского к Войскорово достигает всего около 7 верст. Шведские укрепления в устье Тосны располагались на правом берегу, что подтверждается и в письме, где говорится о переправе русских войск через реку уже после взятия крепости. Разведочные исследования на этом месте выявили площадку, удобную для строительства укреплений, защищенную с севера Невой, с запада рекой Тосной и с юга широким оврагом с ручьем. Однако следов самой крепости обнаружено не было, так как в настоящее время территория занята плотной дачной застройкой.