Окровавленная красота

Минуту спустя я ввела код и толкнула дверь, убедившись, что она за мной закрылась.

— Это не ответ, Грегори.

— Так и есть, клянусь, черт возьми. — Слова были прерваны криком, когда я обогнула лестницу.

Я ждала, уперев руки в бока, пока Томас не положил коренной зуб на серебряный поднос позади себя.

— Что случилось, Голубка?

— Что случилось? — повторила его вопрос.

Парень в кресле, у которого изо рта хлестала кровь, перестал стонать и переводил взгляд с меня на него.

— Простите за вторжение, Грегори. Я всего на минутку.

— Нет, нам нужно идти.

Том моргнул, глядя на меня, затем встал со стула и стянул с рук малиновые перчатки.

— Ты забыл, не так ли? — спросила я.

Мужчина средних лет, на лбу которого выступили капельки пота, сжал кулаки, изучая меня.

— Привет, — сказала я, за неимением ничего другого, что можно было бы сказать кому-то, кто, возможно, не выживет.

Понятно, что он не ответил, но пошевелил пальцами пристегнутой к подлокотнику руки.

— Голубка, что я тебе говорил о том, как нужно разговаривать с моими посетителями, — пробормотал Том себе под нос.

Я закатила глаза и стиснула челюсти.

Его посетитель, Грегори, ухмыльнулся, и мне его стало жаль, поскольку из кратера, который Том создал в деснах мужчины, сочилось еще больше крови.

— И я не забыл, — сказал он, проходя мимо меня в ванную. — Я просто потерял счет времени.

Идя за ним, я прошипела:

— Мы откладывали это на месяцы, а ты просто потерял счет времени?

Он потер руки, пока я смотрела ему в затылок.

— Когда они начинают говорить, Голубка, то их уже не остановить. Легко потерять счет времени.

Я вздохнула.

— Неважно. Пожалуйста, просто поторопись.

Томас насухо вытер руки полотенцем, затем схватил меня за запястье, когда я только собралась уходить.

— Не нужно дерзить, Голубка. Я знаю, ты расстроена.

— Если знаешь, то тебе уже нужно поторопиться.

Он не пошевелился, и я застонала, пытаясь вырваться из его хватки.

Томас засмеялся, и я остановилась, мое разочарование свернулось в крошечный комочек. Крошечный комочек, который разлетелся в пыль, когда он опустил голову, и его нос задел мою щеку.

— Когда ты злишься, все, чего я хочу, это поглотить твой прелестный ротик. — Губы коснулись моей кожи, оставляя дорожку из мурашек, направляясь к моему уху. Зубами нежно прикусил мою мочку, затем отпустил ее. — Пока от тебя не останется ничего, кроме податливой плоти, ты вся моя.

Стоны, доносившиеся со стула из соседней комнаты, отрезвили меня, и Том вздохнул.

— Позволь мне усыпить его, и я сейчас поднимусь.

Поцеловав меня в лоб, он ушел, а я направилась наверх, чтобы подождать.

— Похоже, остаток вечера у тебя свободен, Грегори. Можешь поблагодарить за это мою Голубку.

Улыбаясь, я закрыла дверь и покачала головой.

Беспокоило ли меня все то, чем он занимался? В некотором смысле да, все еще беспокоило.

Я не была застрахована от такого рода насилия. Не думала, что когда-нибудь стану такой. Но я уважала эту его сторону и знала, что он получал нечто большее, чем финансовую выгоду.

Возможно, однажды его потребность в такого рода разрядке еще немного ослабнет. Может быть, даже полностью.

Но если этого не произойдет, я буду рядом с ним, проливая свет, какой только могу, на моего темного принца.

Мой отец со стуком поставил на стол два пива, с бутылок сорвалась пена, когда он посмотрел на Томаса, а затем сел.

— Как продвигается новая работа, Джем?

Я сделала глоток воды.

— Хорошо. Всего лишь неполный рабочий день, но… — Томас взял мою руку в свою и слегка сжал. — Думаю, я продолжу работать там некоторое время.

Три месяца назад я устроилась на новую работу, преподавать третьеклассникам в маленькой школе в Миннене, соседнем городке Гленнинг. В той самой школе, которую мы с Хоуп посещали в детстве.

В моем классе было всего двенадцать детей, и я делила работу с женщиной, которая только что вернулась из декретного отпуска, но мне это нравилось.

И Лу тоже, поэтому я в первую очередь подала заявление на работу именно туда. Томас перевел ее в начале нового учебного года, и хотя Лу-Лу была расстроена тем, что не так часто видела Рози, перемена пошла ей на пользу, и она быстро приспособилась.

— Должно быть, это похоже на ежедневное путешествие по тропинке воспоминаний, — прокомментировал папа с улыбкой. — В любом случае, гораздо приятнее, чем любое место в городе.

— Это так, — согласилась я.

Папа посмотрел на Томаса.

— Так чем же ты снова зарабатываешь на жизнь?

— Я веду свой собственный бизнес, — сказал Томас. — Стоматологическая хирургия.

Я вгрызлась в свой стейк, откусывая кусочек и медленно пережевывая.

— Как прошел парад, папа? — спросила я, чтобы отвлечь его от Томаса.

Томасу, казалось, было все равно, и он с отмеренной точностью нарезал себе стейк.

— Детям понравилось. В этом году собрали много денег. — Он сделал глоток пива. — Было бы здорово, если бы ты время от времени тоже его посещала. Не обязательно быть ребенком, чтобы получать от этого удовольствие.

— Мы возьмем Лу, — сказала я Томасу.

Томас замер с вилкой на полпути ко рту, затем кивнул.