Окружение Гитлера

Тем временем Герингу пришлось всерьез заняться поисками работы. Соратники по партии, казалось, забыли о его существовании. День за днем он слышал только обещания и лозунги, призывавшие не оставлять начатое дело. Ему пришлось снова сесть за штурвал самолета, несмотря на то, что даже шести уколов морфия было недостаточно, чтобы заглушить боль. В авиакомпании он проработал всего лишь месяц (с июня по июль 1925 года), а затем начальство предложило ему уволиться. Пристрастие к морфию все сильнее разрушало личность Германа. Он стал груб с женой и ее сыном, во время приступов ярости бросал в стену предметы, а вскоре дошло до попытки суицида. Опасаясь за свою жизнь, Карин перебралась к родителям. Но здравый смысл взял верх, и 6 августа 1925 года Геринг приехал в клинику Аспуддена, чтобы пройти курс реабилитации и справиться с зависимостью от морфия. До конца месяца Геринг держался, но 30 августа взломал сейф с препаратами и ввел себе дозу эвкодала. Вскоре последовали еще более агрессивные приступы, после одного из которых Геринга пришлось упаковать в смирительную рубашку. Дальнейшее лечение пришлось проводить в психиатрической клинике в Лангбро. 7 октября 1925 года Геринга выпустили из больницы, и он смог вернуться к Карин, состояние которой к тому времени ухудшилось. Теперь в их доме поселилась настоящая нищета: супруги продавали по частям мебель, занимали деньги у знакомых и родственников. Лечение в клинике не сумело до конца излечить Геринга от наркомании. Вместо морфия он приобрел зависимость от эвкодала. Понимая, куда может привести этот путь, Геринг принял решение пройти еще один курс в Лангбро, куда и отправился 22 мая 1926 года. На этот раз бывшему летчику потребовалось всего две недели, чтобы побороть зависимость. Герман был подвержен частой смене настроения, выглядел несколько угнетенным, но не проявлял прежней агрессии, а припадки буйства остались в далеком прошлом. Пятого июня он вернулся к Карин и решил в первую очередь расправиться с финансовыми проблемами.

Свидетельства биографов и сохранившиеся письма Карин говорят о том, что ни в 1924, ни в 1926 году Герман просто не мог проходить обучение в авиашколе в Липецке: у него не было на это ни средств, ни времени, ни душевных сил. Этот период жизни прошел под знаком наркотической зависимости, тревог за любимую женщину, непрекращающихся болей из-за перенесенного ранения и постоянного безденежья.

Новый вираж судьбы

Практически сразу после выписки из больницы Герингу улыбнулась удача: мюнхенская фирма, выпускавшая авиационные двигатели, сделала его своим представителем в скандинавских странах. По свидетельству современников, Герман проявил себя успешным продавцом и в короткий срок сумел получить заказ от правительства Швеции. Параллельно он занимался продажей автоматических парашютов, так что вскоре семья начала потихоньку выплачивать долги. Тем временем в Германии был принят закон о всеобщей амнистии, и в мае 1926 года официально было заявлено, что политические эмигранты, в том числе и Геринг, могут вернуться на родину. Однако вначале Герману пришлось позаботиться об оплате лечения Карин. В ноябре 1927 года она проводила его на поезд, упала в обморок и была немедленно отправлена в больницу.

Возвращение Геринга в Германию прошло безо всякой торжественности. Небогатый и потерявший внешний блеск бывший соратник поначалу разочаровал Гитлера, и вождь нацистов отделался от него несколькими фразами, посоветовав добиться финансовой независимости и занять высокое место в деловых кругах. Менее преданный фюреру человек после такого приема, скорее всего, навсегда порвал бы с Гитлером и его партией, но Геринг воспринял слова вождя как руководство к действию. Осуществить задуманное ему помогли бывшие товарищи по оружию. К тому времени многие из них имели необходимые связи либо сами занимали видное положение. Вскоре Геринг разработал простую, но эффективную схему ведения переговоров с клиентами: к ним он приезжал на престижном авто «мерседес», за рулем которого сидел его новый знакомый Пауль Кёрнер. Часть доходов от сделок Геринг тратил на организацию банкетов и пышных приемов. Эти вложения быстро окупились: благодаря личным контактам со многими представителями авиакомпаний и дипломатами предприниматель сумел организовать широкую продажу моторов во многих европейских странах. Вскоре его достижения были оценены по достоинству: директору «Люфтганзы» пришла в голову удачная мысль сделать посредника официальным советником, а становившееся все более устойчивым положение позволило завести немало знакомств и в светском обществе.