Окруженные тьмой

Капитан искренне удивился. Минутку, это что такое было? Это он, Михеев, ему угрожает, что ли? Ему, стражу закона, целому капитану полиции, выбивающему из пистолета Макарова хрен знает сколько на стенде — угрожают?

Валера тоже удивился. Позвольте, кто угрожает — он? Да чем он может угрожать капитану? У того и наган в кобуре, и погоны, и вся силовая контора в корешах ходит. А что он может Сашке сделать? Телеги во все инстанции накатать? Пожаловаться, что тот у него деньги вымогал? Натравить службу собственной безопасности? Смешно. Разве это может напугать железного борца с преступностью капитана Серегина? А, впрочем, знаете, можно и попробовать. Так сказать, провести эксперимент. Из чисто научного любопытства. И пусть капитан с фактами в руках доказывает, что он не верблюд. Нет, посадить-то его вряд ли посадят, но из работы в органах точно попрут. Но это ничего. Есть еще у нас в городе свободные вакансии дворников. Такого красавца любой жэк с руками оторвет. Выдадут ему метлу, фартук — и пусть ни в чем себе не отказывает.

Сказав это все, Валера любезно улыбнулся и открыл дверь, чтобы выйти. Однако закрыть ее с той стороны ему не дали, Саша не дал. Не люблю, заметил капитан сдержанно, когда мне угрожают, а перед этим еще и взятку сунуть пытаются. Объясняю доступно всем присутствующим, что это статья 291 УК РФ, пункт 3, на срок до восьми лет. Так что присядем, товарищ дорогой.

Валера явно такого не ожидал.

— В каком смысле присядем? — голос у него дрогнул.

— Пока на стул, а там видно будет.

— Значит, посадить меня хочешь? — голос Валерин звучал недобро. — А за что, можно узнать?

— За неправедную жизнь — вот за что, — объяснил капитан.

— Что-то я такой статьи не помню.

— Это ничего. Был бы человек хороший, а статья найдется.

Валера секунду изучал физиономию Саши, а потом попросил не брать его на понт. Капитан огорчился. Он-то думал, что имеет дело с серьезным человеком, а Валера, глядите, как в опере изъясняется. Приличные бандиты давно так не говорят.

— А как говорят приличные бандиты? — вдруг заинтересовался Валера.

— А вот сейчас и узнаешь, — пообещал ему Саша. — Идем-ка, друг сердечный, разомнем твое правовое самосознание.

В серьезных и опасных глазах Валеры вдруг промелькнуло что-то странное: страх не страх, но какое-то смущение. Куда-то делось все его хладнокровие. Идти с капитаном он не захотел, даже голос повысил: никуда я не пойду, да и с какой стати? Серегин отвечал ему в том смысле, что есть подозрение, что он, Михеев, собираетесь воспрепятствовать следствию. Очень грамотно ответил, научно, хоть сейчас выдавай ему диплом доктора юридических наук.

В общем, академический этот спор закончился тем, что капитан взял Валеру за предплечье и твердой рукой повлек вон из кабинета. Однако Михеев вдруг стал, как вкопанный. Саша поднадавил, но тот словно в пол врос — здоровый бугай, не зря всю жизнь борьбой занимался, в отличие от Саши, который ей занимался только в школе. Совсем уж грубую силу Саше применять не хотелось; оперов, что ли, звать на помощь?

— Саня, — заговорил Валера, и лицо его сделалось очень серьезным. — Саня, не надо. Я тебе последний раз говорю. Ты просто не понимаешь, с кем имеешь дело. Если я захочу, от тебя не то, что мокрого места — от тебя даже воспоминания не останется.

Капитан только усмехнулся в ответ: много вас здесь таких ходит, обещальщиков. Но тут в кабинете вдруг замигал свет, а затем раздался отдаленный подземный гул. Саша озаботился: опять электричество барахлит. Валера только головой покачал.

— Это не электричество, капитан. Это конец света. Для одного отдельно взятого мента. Догадываешься, о чем я?

Саша поглядел Валере в глаза и вздрогнул: там, в этих глазах, ясно горела черная луна. Ну откуда, скажите, откуда черная луна в глазах рядового бандюка? Не по чину ему это, не по званию.

Капитан с трудом отвел взгляд от лунных Валериных глаз, подтолкнул его в спину; в камере, сказал, беседу продолжим. И про конец света поговорим, и про лампочки перегоревшие, и про другие интересные дела.

Валера, поняв, что Сашу не уговорить, пожал плечами, отклеился от пола и фальшиво насвистывая, вышел из кабинета. Следом за ним шел помрачневший капитан.

Забегая вперед, скажем, что впереди ждал его долгий и нелегкий день, и до дома ему предстояло добраться только поздним вечером, когда Женевьев, которую он отправил домой на такси, уже крепко спала.

Наверное, это хорошо, что она спала так крепко и что Саши дома не было. Потому что ночные тучи вдруг разошлись, и между штор в комнату заглянула черная луна. Если бы в этот миг сюда вошел капитан Серегин, он был бы сильно удивлен. Он-то думал, что черную луну видит только он один, что это личный его мираж, так сказать, персональное расстройство нервной системы. Но оказывается, черная луна заглядывала в комнату и тогда, когда самого капитана там не было.