Окрыленные

Он пожал плечами, прежде чем завладеть моими губами в благоговейном поцелуе.

Ну, для Сэма это мог быть простой поцелуй. А для меня это было определенно благоговейно, потому что все время, пока его губы были на моих, я благодарила любого Бога, который правил нашей сумасшедшей вселенной, за то, что он привел его ко мне на том мосту все те ночи назад.

Глава 25

Сэм

— И ты уверен? Вам нужно будет установить ворота безопасности и все такое. Это полностью испортит ощущение домашнего уюта, когда ты въедешь на свою подъездную дорожку! — прокричала Ливи сквозь ветер, когда мы подъехали на моем джипе к ее дому.

— Клянусь Богом, если ты спросишь меня об этом еще раз, я передумаю! — крикнул я в ответ. — Да, Ливи. Переезжай ко мне. Принеси все семь миллиардов пар своей обуви и загромождай мою свободную спальню, пока я не буду вынужден превратить ее в новый шкаф для тебя. — Я улыбнулся и продолжил смотреть на дорогу, а рукой гладил ее бедро.

— Я чувствую себя неловко. — Она поджала под себя ногу и повернулась ко мне лицом. — По крайней мере, позволь мне заплатить за охрану.

Я притормозил на светофоре и сжал ее бедро.

— Если это заставит тебя перестать волноваться из-за того, что ты живешь со мной, я запишу всю гребаную ипотеку на твое имя. А теперь остынь!

Она прищурила глаза от моей вспышки гнева.

֫— Я не покупаю тебе дом, Сэм.

— Тогда напомни мне, какой смысл снова встречаться с тобой?

Я вздрогнул, когда ее рука метнулась вперед и сжала мой сосок.

Немедленно скрестив руки на груди, она попыталась защититься от моего возмездия, но вместо этого я просто ущипнул ее за задницу.

— Ой! — закричала она, прежде чем разразилась приступом смеха.

Я буду чертовски скучать по этой сумасшедшей женщине.

Прошло три дня с тех пор, как Ливи согласилась вернуться к программе лечения. Она все еще не разобралась с Девоном. И никому не сказала, что на некоторое время уходит из музыкальной индустрии. Однако я держал рот на замке, потому что она нашла стационар на окраине Сан-Франциско. Уже не тот роскошный курорт, на котором она была в Мэне, но все равно это было приятное место. После долгого разговора с директором учреждения мы оба почувствовали себя комфортно, осознав, что они смогли бы справиться с ее проблемами, а также защитить ее частную жизнь, пока она там находилась. У них никогда раньше не было такого знаменитого пациента, как Ливи, но они заверили нас, что это не было проблемой.

Ливи была непреклонна в том, чтобы на этот раз я был вовлечен в процесс. Не мог сказать, что возражал. Пошаговое знание о том, какую помощь она могла получить в значительной степени помогло мне справиться с беспокойством. С учетом нашей ситуации новый врач Ливи позвонила на дом, чтобы встретиться с нами. Доктор Спеллман была пожилой дамой, профессионалом до мозга костей. Она рассказала все в точности так, как оно было, и даже не улыбнулась. Мне чертовски нравилось это в ней. Она не пускала дым нам в задницу, сказав, что все будет хорошо. Вместо этого изложила четкий план лечения, в котором точно описала, что, как она надеялась, Ливи извлечет из своего времени, проведенного под ее присмотром. Она также рекомендовала Ливи провести полные тридцать дней в стационаре, а затем перейти на шестимесячное амбулаторное лечение.

Ливи все еще сомневалась по поводу всего этого, когда мы смотрели, как доктор Спеллман уезжала.

Но не я.

Я был чертовски близок к экстазу.

И только по этой причине я потерял свой любящий разум на целых десять секунд.

Глаза Ливи были огромными, когда я вытащил пачку сигарет из кармана и одну за другой раскрошил их на полу.

Пять минут спустя я чуть не плакал, пока убирал их.

И вот так я впервые обнаружил, что ехал в своем джипе без сигарет. Однако у меня был никотиновый пластырь на руке, рот, полный жевательной резинки со вкусом манго, и рядом со мной сидела красивая женщина, которую я безумно любил. Я мог бы жить с этим.

Когда мы подъехали к воротам безопасности перед особняком Ливи, она выпалила целую кучу кодов, которые мне были необходимы, чтобы попасть внутрь позже в тот же день. Мне нужно было отправиться в «Переделку» и подписать кое-какие документы, которые я игнорировал с момента возвращения, но Ливи оставалась у себя, чтобы подготовиться к небольшой встрече с моей семьей и друзьями, на которой она настояла перед своим отъездом завтрашним утром.

Ливи все еще не горела желанием объявлять о наших отношениях прессе, главным образом потому, что нам так успешно удавалось оставаться незамеченными. Сан-Франциско — это не Лос-Анджелес. Папарацци не прятались за каждым углом. Буквально накануне вечером нам удалось незаметно пробраться в кино. Мы были просто обычной парой, которая приехала поздно, целовались на последнем ряду, как подростки, а затем рано ушли, чтобы заняться сексом на заднем сиденье моей машины — конечно, она была надежно заперта в моем гараже, когда мы это делали, но она определенно закончила ночь с голой задницей на моем заднем сиденье. Я не торопился отказываться от таких мелочей, как и она.