Окрыленные

Быть знаменитым — забавная штука. По какой-то причине люди думали, что ты особенный. Но, на самом деле, без них я бы даже не была заметна на радаре. Тем не менее, каким-то образом сотни людей обратились ко мне, чтобы сказать, что «The Fall Up» изменил их жизнь.

И это изменило мою жизнь.

Я по-прежнему посещала детские больницы, когда позволяло время, и по-прежнему было невероятно приятно вызывать улыбку на этих крошечных лицах, но предотвращение самоубийств быстро стало моим личным призванием. Мы с Сэмом даже сняли серию рекламных роликов, которые должны были выйти в эфир во время Суперкубка.

Мир воспринял Сэма почти так же, как и я — с полным благоговением.

Он был самоуверен перед камерой, и, клянусь Богом, раздал столько же автографов, сколько и я, когда мы выходили на публику. Мы оба были поражены количеством предложений, которые он получил. Calvin Klein фактически предложил ему кругленькую сумму за то, чтобы он стал новым лицом их линии повседневной одежды. Сэм отклонил все предложения, кроме одного: «Модное дерево».

«Переделка» взлетела, и Сэм открыл магазины в Майами, Сиэтле и Нью-Йорке в течение двух лет. Он также решил сделать шаг назад и нанять генерального директора для управления делами.

Его бизнес процветал.

Как и моя карьера.

Мы были безумно влюблены друг в друга.

Это казалось идеальным временем, чтобы перевернуть нашу жизнь с ног на голову.

Через три года после того, как мы поженились, я перестала принимать противозачаточные средства. Пять месяцев спустя я свесила голову в унитаз, прокляв богов беременности за то, что они солгали мне, что утренняя тошнота должна была пройти после пятнадцатой недели.

Несколько часов спустя я обнаружила, что стояла на вершине моста в объятиях Сэма, на этот раз на официальной церемонии открытия нового фонда «Заграждения для предотвращения самоубийств Анны Риверс».

— Мое дыхание не воняет, — наконец выпалила я Сэму, прежде чем принудить его к еще одному поцелую.

— Мой нос не согласен, — пошутил он, а затем сунул в рот жвачку.

Сэм больше ни разу не брал в руки сигарету. Но, судя по тому факту, что он только что проглотил десятую жвачку с тех пор, как мы прибыли на мост, его воспоминания испытывали его.

— Итак, ты подумала о Сандере? — спросил он, повернувшись лицом к трибуне, на которую поднялся губернатор, чтобы произнести свою речь.

— Сандерс? Может быть. Сандер? Нет. Это окончание «с» имеет большое значение.

Он застонал, хотя все еще улыбался в камеру.

— Сандерс Риверс — ужасное имя. Не обрекай нашего сына на неудачу.

— Я не подставляю нашего сына. У нас будет девочка.

— Хорошо, но мы не назовем ее Бриджит.

Я ахнула, повернув голову к нему лицом.

— Мы встретились на мосту!

— Это не значит, что она должна страдать из-за этого, — ответил он уголком рта. Слава Богу, мы не встретились в Тако Белл.

— Ее могли бы звать Белла.

Он закатил глаза.

— Отлично. Макдональдс.

— Донна Риверс — красивое имя! — воскликнула я, перебив губернатора и заставив все взгляды на мосту повернуться в нашу сторону.

Сэм рассмеялся и опустил зонтик вперед, чтобы защитить нас от камер. Обняв меня за плечи, он притянул меня к себе для крепкого поцелуя.

— Ладно. Хорошо. Бриджит. Но, для протокола, мы зовем ее Бри, а не Бридж.

— Договорились, — пробормотала я ему в губы, пока фотографы прокладывали себе путь позади нас и яростно делали снимки.

Меня должно было волновать, что они крадут у нас этот момент только для того, чтобы продать его какому-нибудь журналу или веб-сайту. Но такова была наша жизнь. Трудно волноваться из-за этого, находясь в безопасности в сильных руках Сэма.

Итак, вместо того, чтобы закончить этот момент в попытке защитить нашу частную жизнь, я глубоко вздохнула и потерялась в золотисто-карих глазах, которые спасли мне жизнь почти на этом же самом месте несколько лет назад.

— Я люблю тебя.

Сэм улыбнулся одной из своих отмеченных наградами улыбок, а затем постучал носком ботинка по моему высокому каблуку.

— Я тоже тебя люблю, Дизайнерские туфельки.

Перевод: Dreamer, Наталья Калинич