Оксфордский тест способностей личности

Окрыленный, что нас не посадят, запасы ночного фента целы и у нас есть быстрый троллен партизанен, я пританцовывая, будто энурезник, шмыгнул в кокпит. Уже оттуда, почувствовав себя в безопасности, я спустил фортку и выгукнул гасло:

- А ты, бестолочь смуглая, чем выпасать из-за нестиранных гардин лучше телевизор себе купи! У нас акция -- купи телевизор и получи тунца в очко бесплатно!

Дейв газанул, но один из мстительных воротничков все же успел пнуть по дверце отъезжающего тарантаса.

- Fuck you and fuck da hourse you on!

Теперь из-за мятой дверцы скидку покупателям придется делать.

Впрочем скидку я сделал всем -- быстренько распродал колымаги за треть цены.

Возмущают ли Вас усилия других людей указывать Вам, что Вы должны делать? (Оксфордский тест способностей личности)

Камуфляж участника событий на Кудыкиной высоте необычайно удобен для работы грузчиком. Мои скромные запасы цивильного платья в Сиэтле совершенно не позволяют посвящать тело транспортировке матрасов. Я потею и мне протягивает спину, потом наоборот ежусь под январским сиэтловым дождем. В камо я как в импортном кондоме -- snug as a bug in a rug.

Зицмундир устраивает всех, кроме санитара Никиты.

Он уже несколько раз убедительно требовал не "рядится в солдафонское тряпье". Садист от бизнеса подозревает, что я изображаю ветерана с меркантильной целью рвануть чаевых. Меня тоже раздражает его олимпийка от Босха. Но как человек с тактильным чувством такта, я ему не пеняю. Я патриот хорошего дизайна, а не географических архаизмов. Но послать Никиту со всей его псевдохохламой и предпринимательским апломбом нэ можно -- работа несложная, а регулярный нал всегда кстати. Приходится выбрать наивный способ боротьбы -- прячусь в грузовике пока он с нарочито грубым матерком напутствует экипажи перед лобковой атакой.

Гроши мне выплатит Женя-молдован в конце рейса, так что встречаться с королём грузовиков округа Кинг необходимости нет. Я теперь матрасный партизан. Горилла мебельных баталий.

Мстительный Никита маневры мои запеленговал и выжидает час кровавой вендетты. Казалось бы -- что ему стоило воспользоваться весовой категорией и перестать вызывать меня на работу? Нет же -- регулярно вечером он садится за бякмяк, проверяет заказы и рассылает дзинк на телефоны - "Вы принимаете предложение о работе ДА/НЕТ", заказов сейчас мучо густо и грузчики -- творцы материальных благ -- всегда в цене.

День выдался пасмурным. Мы транспортировали бледный бабулятор в уцененный дом престарелых. Стандартный протокол утилизации биологического рефьюза. Дети бабулятора рассчитались с вельзевулом Никитой кредиткой по телефону и чаевыми тут не пахло.

Пахло старостью, болезнями и мочей. Развалы лекарств и ортопедических приспособлений заставили задуматься о том так ли плохо жить по законам другим и, соответственно - умирать молодым. Не день,а зассаный кошаками ковер, который обнимая, я волоку по трапу Ласточки. От прочих равных условий тянет пойти в бар, надраться и празднично откупорить кровеносные сосуды. Или жахнуть в себя таким неудобным орудием экзальтации как дробовичок. Как мой теперешний сосед по Сиэтлу -- ангел Курт Кобейн. Поэта выписали с очередной принудительной ломки. Переломаться всегда легче, чем пережить последующую затяжную клиникал дипрешн. Некоторые инфицированы вялотекущей депрессией, как сифилисом - на всю оставшуюся жизнь.

Курт стерхом забился на чердак своего гаража, администрировал дозу и спустил курки. Его обнаружил диэлектрик, который пришел отрубать стерху свет за неуплату . За мещанский безразмерный дом Курт и Кортни давно уже не платили и банк начал сочный отсос. Я смог сбежать от депра в Сиэтл. Курту бежать было некуда -- Сиэтл это край земли, дальше уже Аляска с абэриутами.

Курт сбежал на чердак собственного гаража.

После того, как тело основоположника гранжа спалили, Кортни Love разделила пепел на три ровные кучки. Одну она бережно зашила в плюшевого медвежонка с глазами Пуговкина, вторую Love отвезла в монастырь Итаки. Нудистские монахи смешали пепел с грязью, напевая мантры в стиле гранж. Из раствора пепла и суглинка вылепили несколько фигурок в стиле гжель.

Последнюю дозу пепла Кортни милостиво отдала матери Курта. Дочка меланхолика- Фрэнсис Кобейн развеяла прах над МакЛейн Крик в Олимпии.

Дальше была вечность.

А мне хотелось плакать. Сначала мы только смутно догадываемся о существовании вечности. Обрывочные анаграммы прошлых трипов и цветные сны будят в нас тоску. И мы мечтаем обратится в служебных ангелов. Очем еще мечтать познавшему вечность? Места у ангелов стабильные, хлебные.

Только когда, наконец, преображаемся в одночасье -- проходит суета и вырастают крылья, становится до слез грустно, потому что открывая двери в вечность, мы разом захлопываем целую анфиладу других дверей.