Октавия

- О маловерная, - покачав головой, мягко сказал Ники и, понимая, что за ним теперь наблюдает, разинув от любопытства рот, целая аудитория, включая и мисс Наджент, наклонился и томно поцеловал Имоджин.

- Но что ты здесь делаешь? - спросила она, смахивая рукой слезы. - Я думала, ты в Эдинбурге.

- У меня получилась легкая победа. Парень, с которым я играл, потянул мышцу и решил дать ей отдых до Уимблдона. Теперь у меня следующая встреча только завтра во второй половине дня. Здесь можно переночевать, желательно у тебя?

Имоджин радостно засмеялась.

- Конечно, можно. Я позвоню маме. Единственная проблема в том, что ребята приезжали на каникулы, так что в доме небольшой кавардак.

Ники осторожно стер пальцем у нее с лица пятна от туши для ресниц и тихо спросил:

- Ты можешь отлучиться перекусить?

Имоджин заметила неодобрительный взгляд приближавшейся мисс Наджент.

- Не совсем. Я уже поела и сегодня на работе до восьми. Это не слишком поздно для тебя?

- Отлично, будет все в самый раз, - сказал Ники, - я схожу в теннисный клуб на тренировку, потом дам небольшое интервью для йоркширского телевидения. Сегодня, кажется, для этого подходящий случай. К восьми все закончу. Заеду, заберу тебя, и мы где-нибудь поужинаем.

- Но я же не одета, - запричитала Имоджин, имея в виду свой старый серый свитер и джинсы.

- Ты смотришься красиво, - заверил ее Ники, который заметил только, как у нее заблестели глаза при виде него, как петли старого свитера растянулись у нее на груди и что так, без всякой краски на лице она выглядит лет на четырнадцать. - И ничего другого не надо.

Позади него послышался неодобрительный кашель. Ники обратил к мисс Наджент ослепительную улыбку.

- Вы, должно быть, босс Имоджин. Много о вас слышал.

Он так любезен со всеми, подумала Имоджин, представив его. Теперь мисс Наджент поправляла свои угловатые локоны и жеманно улыбалась, как школьница. Даже мисс Хакни отложила в сторону свой список покупок. Глория так раскалилась, что в любой момент готова была заполыхать огнем.

- Не хотели бы чашку чая? - спросила она.

- Мне надо в клуб, - ответил он, покачав головой.

За вертящейся дверью он еще раз поцеловал Имоджин.

- Это были очень долгие три недели, - признался он. - Рад, что ты еще носишь мой браслет.

Забавно, думал он, катя вниз по Хай-стрит, как он рад был ее увидеть. Если бы Пэйнтер не дразнил его насчет их пари, он бы так и не удосужился заглянуть к ней. А теперь он был рад, что сделал это. Он испытал удовлетворение, которое чувствует собака, у которой в саду зарыто множество костей и которая, выкопав неожиданно одну из них, вдруг находит, что та созрела лучше, чем можно было ожидать.

Он был бы не прочь сразу же увезти ее в торфяники и там сделать дело, но ему не очень хотелось перед интервью запачкать свой новый костюм травяными пятнами. В любом случае этой ночью будет сколько угодно времени, и гораздо увлекательнее натянуть ее под носом у старого викария.

***

Вымыться с головы до ног жестким мылом и вытереться полотенцем для лица в дамском туалете библиотеки было настоящим достижением, но Имоджин на него сподобилась. Кроме того, она перебежала улицу и купила себе новые черные брюки, которые плотно ее обтягивали. А теперь она сидела в ?Собаке и утке?, окутанная облаком пожертвованных Глорией духов ?Малютка?. На нее глазели туземцы Пайкли, она пила с Ники шампанское и спрашивала себя, была ли она когда-нибудь в жизни счастливее.

- Первый раз в этом году пью шампанское, - призналась она.

- Тогда надо загадать желание, - сказал Ники.

Он засмеялся и поцеловал ее в щеку.

- Если сыграешь правильно, выиграешь меня.

- Как ты узнал мое желание?

- По тебе сразу все видно. Это мне в тебе и нравится.

- Ты не считаешь, что Глория хорошенькая? - тоскливо спросила она.

- Кто такая?

- Та, что в желтых шортах. Она предложила тебе чашку чая. Такая сексуальная.

- Я на нее не обратил внимания, я ведь смотрел только на тебя.

Он наполнил ее бокал. Пока они опорожняли бутылку, он рассказывал ей про Рим и Париж, но ей так хотелось, так хотелось, чтобы он опять обнял ее, и в то же время было так страшно от мысли, к чему это приведет, что она с трудом могла сосредоточиться.

- А ты чем занималась? - спросил он, заказав вторую бутылку.

- Да ничем особенным.

Она рассказала ему о том, как Джульетте пришлось десять раз переписывать двадцать третий псалом за то, что она произнесла слово ?педик?. Но она не думала, что ему было бы интересно слушать про ларек с подержанными книгами, который ей предстояло организовывать для церковного праздника с целью сбора средств на обновление шпиля, и даже сами эти шпили представлялись ей в этот момент весьма фаллическими.

- Как твой дорогой папаша? По-прежнему на стреме? - спросил Ники.

Имоджин хихикнула и тут же подумала, что не стоило.

- Ну что ты, милая, ты же знаешь, что он свин.

- Только со мной, - сказала Имоджин. Ники вылил остатки из первой бутылки в ее бокал.

- Кто сегодня вечером дома? - осторожно спросил он.