Октавия

- Юноша-итальянец, тот красавец, которого ты видела в тот день, когда мы обедали у “Фредди” перед твоим путешествием на яхте с Гарэтом и Джереми.

- А да, помню, - сказала я.

- В тот уик-энд, когда тебя не было, я отказался приехать к Рики и Джоан.

- Да.

- Я поехал в Девон с Гвидо, в отель для голубых.

- О, Господи!

- Там объявился один из его приятелей, тоже красавец и тоже итальянец. Мы все, конечно, напились и начали делать полароидом снимки в спальне. Некоторые из них были слишком смелыми. Ну, а теперь Гвидо со своим дружком требуют пару тысяч для начала, а если я не выложу их им завтра, собираются послать фото Памми и Рики.

Я на минуту задумалась. Запах душистого табака из сада был невыносим. Из водопроводного крана лилась вода, наполняя подставленные миссис Л-Т ведра.

- Ты не думаешь, что Памми давно уже догадалась? - спросила я. - Она не дурочка.

- Она не сможет в этом сознаться даже себе самой.

- Может быть, будет лучше все ей рассказать?

Голос Ксандра дрогнул.

- Не теперь, когда она беременна. Она так счастлива благодаря ребенку! И на работе так вдруг стало все хорошо, и наши с ней отношения очень улучшились в последнее время.

Не было смысла напоминать ему, что он всего двадцать четыре часа назад вернулся с Ближнего Востока.

- Рики просто вышвырнет меня, и Памела сделает то же самое. Я понимаю, что тебе это покажется вздором, но я действительно хочу ребенка. У тебя много богатых друзей.

- А что же Гарэт? - спросила я. - Он тебе поможет.

- Я только-только наладил с ним отношения, - сказал он капризно.

- Если ты уступишь Гвидо на этот раз, он еще больше потребует от тебя через неделю или две.

- Если я только получу передышку, - сказал Ксандр, - я придумаю, как разделаться с ним. Мне просто нужно время. Ради Бога, Октавия, - сказал он, ставшим высоким, почти женским голосом. - Я столько раз выручал тебя раньше.

Это была правда.

- Хорошо. Я достану тебе денег, - сказала я.

- Как?

- У меня есть знакомый, который предлагал мне полторы тысячи фунтов за работу фотомоделью, - сказала я. - Я думаю, что смогу заставить его поднять сумму до двух тысяч.

***

Как только Ксандр ушел, я спустилась в телефон-автомат и набрала номер Андреаса.

- Алло, - произнес сиплый масленый голос с иностранным акцентом.

- Андреас, - сказала я. - Это Октавия.

Воцарилась пауза.

- Октавия Бреннан.

- Я понял, - сказал он. - Сейчас только сделаю потише. Я ждал твоего звонка.

- Ждал? - резко спросила я. - Что ты имеешь в виду?

- До меня дошли слухи о том, что для тебя наступили не лучшие времена, и ты оставила свою квартиру. Отличное было место, твоя квартира. Итак, чем могу быть тебе полезен?

Я судорожно сглотнула.

- Ты помнишь, что ты мне говорил по поводу снимков с моим участием для “Гедониста”?

- Конечно, помню.

Он не мог скрыть торжества в своем голосе.

- Ты говорил о сумме в полторы тысячи фунтов, - сказала я.

- Наверное, я был не в своем уме.

- А как насчет двух тысяч?

- Инфляция ударила по всем, детка.

- Не совсем так. Ваш тираж растет, я прочла об этом в “Кампейн” на этой неделе.

- Ну, если ты согласишься на… ужин и так далее, я могу подумать об этом.

Он ждал. Я почти ощущала, что он, как огромная змея, извивается в предвкушении. Какое все это имело теперь значение? Насколько я понимала, с Гарэтом было кончено. Остальное неважно.

- Хорошо, - сказала я. - Не возражаю. Но могу я получить завтра же наличными?

- Мы жадные, правда? Надеюсь, с тобой ничего не случилось, Октавия. На тебя не похоже, чтобы ты торговалась. “Не хочешь - как хочешь”. Вот какой девиз был у тебя всегда. И другой ты бы мне не понравилась. Это заставляет меня думать, что на свете нет ничего постоянного.

- Мне нужно заработать, - сказала я.

- Хорошо. - Он перешел на деловой тон. - Сейчас в Лондоне находится Кай Марковитц. Я приглашу его завтра на целый день. Приходи к двум.

Я с ужасом поняла, что не попадаю на презентацию, но достать для Ксандра деньги сейчас важнее всего.

- Хорошо, - сказала я.

Он назвал мне адрес и мягко добавил:

- И не надевай ничего тугого, чтобы на тебе не было никаких отметин. До завтра, дорогая. Ты не пожалеешь, я обещаю.

После этого я отправилась на свою работу в ресторан.

Вернувшись домой, я вымыла голову и предприняла жалкую попытку привести свое тело в порядок. Потом в течение нескольких часов писала и рвала письма к Джеки, в которых пыталась все объяснить. Но и окончательный результат меня не удовлетворял. Я была в таком жутком состоянии, что с трудом связывала слова, не говоря уже о предложениях, и как бы я не оправдывалась, ничто не могло изменить того факта, что я его подвела.

На постели лежал и дремал Манки. Его распорядок был нарушен. Он без конца зевал, пискливо повизгивая. Я не стала ложиться. Было слишком жарко, чтобы уснуть, а, если бы я и уснула, то, проснувшись, с новой силой должна была бы осознать правду о Гарэте и Лорне.

***

Ничто, даже сама действительность, не могла подготовить меня к ужасу фотосеанса с Андреасом. Я чувствовала себя так, будто со свистом неслась на скором поезде к девятому кругу Данте, к тому, где зубы сатаны вечно рвут впечатанных в лед предателей.