Октавия

Наверное, все это было неплохо для формирования характера, но не ахти как для морального состояния. Кроме того, я усвоила горькую истину, что красота в большой степени производное от времени и денег. В старые добрые времена, когда я могла позволить себе спать до обеда и проводить весь день, загорая, питая свое лицо кремом, приводя в порядок ногти и себя в надлежащий вид перед выходом в город, ничего не стоило хорошо выглядеть. Теперь наступили другие времена. Надо было встать в восемь, чтобы успеть на работу к половине десятого, ехать в метро, стиснутой до полусмерти толпой пассажиров, целый день крутиться, не имея возможности даже взглянуть на себя в зеркало и возвращаться без сил домой не раньше семи. Я похудела еще на семь фунтов. От моей самоуверенности ничего не осталось. Впервые в жизни я шла по улице, и никто не смотрел мне вслед. Каким-то образом это даже приносило облегчение.

После того, как мне отказали и в этом агентстве, я обзвонила нескольких старых друзей, владеющих небольшими модными магазинчиками. Реакция у всех была одинаковой. Либо у них проходило сокращение, либо они говорили, что работа такого рода будет слишком скучна для меня, что на самом деле означало, что мне просто не доверяют.

По вечерам я искала квартиру, что приводило меня в полное уныние. Рассчитывая только на себя, я не могла себе позволить ничего даже более-менее сносного, а в своем нынешнем моральном состоянии одна мысль поселиться с другими девушками приводила меня в ужас. Все эти яичницы, висящие над ванной трусики и взрывы смеха при обсуждении вчерашних подвигов! И не потому, что я не могла видеть новые лица, а потому, что я была настолько подавлена, что вряд ли их устроило бы мое общество. К тому же, у меня быстро кончался валиум, осталось всего шесть штук, не хватит даже, если захочешь отравиться. К своему врачу я не обращалась, так как слишком ему задолжала. По ночам я не могла уснуть, металась и ворочалась, изнывая от тоски по Гарэту, мучаясь от того, что вынуждена была оставить свою любимую квартиру - мое единственное убежище. Где-то в глубине сознания, как дрожащий язычок змеи, мелькала мысль об Андреасе Катце. Если бы я приняла его предложение быть фотомоделью, это бы меня выручило, но я знала, стоит мне попасться Андреасу, и я никогда от него не избавлюсь. Меня засосет, как в зыбучие пески. Даже Ксандр предал меня. Не звонил в течение нескольких дней. Должно быть, Гарэт взял его в оборот.

Я должна была переезжать в субботу. В четверг я сидела среди чемоданов, углубившись в "Ивнинг Стендард", сдерживая слезы, размышляя о том, не стоит ли подумать насчет объявления: "В добропорядочную семью из Масвелл Хилла требуется помощница по уходу за ребенком. 15 фунтов в неделю".

Тут зазвонил телефон. Я кинулась на него, как кошка, все еще тайно надеясь, что это может быть Гарэт. Но это была Лорна, которая спросила, нельзя ли приехать и остаться на ночь. Меньше всего на свете мне сейчас это было нужно. Но у меня возникло мазохистское желание выяснить, что замышляет Гарэт.

- Тебе придется только смириться с неудобствами. Я послезавтра переезжаю.

- Если для тебя это не слишком обременительно. Мне бы так хотелось увидеться с тобой!

Она появилась около шести, внеся суматоху со своими чемоданами и многочисленными свертками.

- Я прямо помешалась на модной одежде! - были ее первые слова. - Гарэт меня пригласил провести сегодняшний вечер вместе.

Я не могла этого вынести, сидя в квартире и наблюдая, как она прихорашивается и душится для него.

Я проводила ее в комнату, а сама пошла в спальню и позвонила моему бывшему возлюбленному Чарли с просьбой вытащить меня куда-нибудь.

Он был в восторге.

- Боже, как здорово, что ты возникла, детка! Наконец-то гора пришла к Магомету. Я вчера выиграл в покер 500 фунтов, так что можем пойти, куда только захочешь. Я заеду за тобой около девяти.

- А пораньше не сможешь?

- Постараюсь, дорогая.

Я вошла в спальню Лорны. Она примеряла новое оранжевое платье, которое только что купила.

- Как ты думаешь, я понравлюсь в нем Гарэту? - спросила она, вытягивая шею, чтобы лучше рассмотреть в зеркале свою спину.

- Да, - сказала я откровенно. - Ты выглядишь прекрасно. Между прочим, я тоже ухожу. Около девяти.

- О, Гарэт заедет без четверти, так что вы увидитесь.

Она была в ванной, когда зазвонил телефон. Дрожащей рукой я схватила трубку, каким-то образом зная, что это Гарэт.

- Лорна в ванной, - торопливо сказала я. - Что-нибудь ей передать?

- Да. Скажи ей, что я немного запоздаю и буду около половины десятого.

- Хорошо, - сказала я.

- Как поживаешь? - отрывисто спросил он.

- Хорошо, - запинаясь произнесла я. - А ты?

- Устал. Слишком много приходится работать. На следующей неделе мы улетаем с твоим братом на Ближний Восток, чтобы, по крайней мере, прояснить картину. Ты нашла себе квартиру?

- Да, спасибо, - ответила я. - Завтра переезжаю.

- А как с работой?

- Тоже все нормально. Мне пора идти, - добавила я, сдерживая слезы. - У меня много дел. До свидания.

И я положила трубку.

"Я больше не могу, не могу", - страдая, думала я.