Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде

Попытки наших товарищей убедить солдат не имели успеха. Одного взвода 2-го пулеметного полка при таком положении гарнизона было недостаточно. Нужна была артиллерия. Тогда я, связавшись по телефону со Смольным, попросил Военно-революционный комитет немедленно выслать в крепость артиллеристов с панорамами, а еще лучше с исправными орудиями, Я назвал артиллерийскую дивизию, куда неделю назад Военно-революционный комитет назначил своим комиссаром освобожденного из «Крестов» товарища Р. Сиверса.

— Пусть Сивере даст крепости настоящих большевиков, — просил я у Смольного.

У телефона находился товарищ Свердлов, и он быстро выполнил мою просьбу. Не прошло и часа, как в крепость прибыли большевики артиллеристы.

Орудия быстро приготовили к бою. Этих товарищей уговаривать не приходилось. Они, не задумываясь, разрушили бы до основания дворец, лишь бы добраться до юнкеров и Временного правительства.

Артиллеристы хотели стрелять гранатами, но, по плану штаба, разрушать дворец мы считали возможным только в случае крайней необходимости. Подавить и терроризировать противника, сделать его неспособным к активной защите можно было и без этого. Мы предложили стрелять шрапнелью.

На стене крепости зажгли фонарь — сигнал «Авроре» приготовиться к бою.

— Батарея! Огонь!

Первый залп вверх, а затем — по Зимнему, — так было условлено в штабе.

Темноту ночи прорезали молнии орудийного огня крепости. Ясно можно было наблюдать, как у Зимнего заметались тени. Уверенная прежде, стрекотня юнкерских пулеметов стала теперь прерывистой и редкой. Ружейный огонь смолк. А когда раздался могучий выстрел из тяжелого орудия «Авроры», ответные выстрелы со стороны дворца совершенно стихли.

Наступила напряженная тишина. Первыми сдались ударницы. Продвинувшиеся под защитой броневиков и занявшие к тому времени соседнее с Зимним дворцом здание солдаты, матросы и рабочие бросились на штурм и почти без жертв заняли Зимний, разоружили офицеров и юнкеров.

Через час под конвоем привели в Петропавловскую крепость пленных — министров Временного правительства. Среди них был гладко выбритый, высокий, в английском костюме Терещенко, в новенькой адмиральской форме Вердеревский, сухощавый бородатый Кишкин, Скобелев, еще несколько других. Керенского не было. Ему удалось бежать из Петрограда.

Министров поместили в просторной комнате с длинными скамьями, помостом и трибуной. Все они заметно волновались, но старались держаться спокойно.

Министрам объявили, что все они арестованы Военно-революционным комитетом за вооруженное сопротивление. Представитель Военно-революционного комитета развернул лист бумаги и, улыбнувшись, сказал:

— Надеюсь, все грамотные, — ну, так распишитесь.

Министры подошли к столу и стали один за другим расписываться.

Арестованных развели по казематам Петропавловской крепости.

Через два часа после ареста Временного правительства глубокой ночью в Петропавловскую крепость привели под конвоем несколько рот разоруженных юнкеров Гатчинского юнкерского училища. Юнкера, свирепо расправлявшиеся с большевиками в июльские дни, сейчас держались смущенно и боязливо пытались оправдаться, что они даже и не знали, зачем их вызвал Керенский.

Они опоздали к защите Зимнего и, когда вошли в Петроград, были окружены солдатами и вооруженными рабочими. Узнав о падении Зимнего, они сдали оружие без боя.

Юнкеров также заключили в крепость, но на второй или на третий день, когда юнкера дали обещание не выступать с оружием против Советской власти, их, по распоряжению из Смольного, выпустили из крепости.

Ночь прошла незаметно. В четыре часа утра я поехал осмотреть Зимний. На набережной перед дворцом ходили с ружьями через плечо патрули матросов. В вестибюле дворца были свалены трофеи — винтовки и пулеметы, отобранные у юнкеров. Обстановка и убранство комнат не пострадали. Охрана дворца уже была налажена.

Выйдя из дворца, я внимательно вглядывался в его фасад и увидел под карнизами крыши и у окна следы разрыва шрапнелей. Часть стекол была выбита пулеметным огнем.

Памятуя уроки Парижской Коммуны, участники осады стремились возможно быстрее произвести захват Зимнего. К этому неустанно призывал Владимир Ильич:

«История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все».

С. Соколов, рабочий Трубочного завода Василеостровцы у Смольного

Двадцать третьего октября 1917 года Трубочный завод нельзя было узнать. Оживленные разговоры слышались повсюду, все были воодушевлены, и только группа соглашателей из 4-й мастерской шепталась в сторонке.

В этот день Красная гвардия завода проверяла свои силы и знания перед решительной битвой.

Перед фронтом речь держит райкомовец:

— Пришла пора, когда Красная гвардия должна показать буржуазии на деле свою силу и мощь. Не сегодня — завтра будьте готовы двинуться для решительной борьбы за власть Советов!

Этих слов было достаточно. Единодушное «ура» эхом прокатилось по рядам стоящих рабочих.